Хочу быть богатой и знаменитой

— Знаю, милок, знаю, — старушка пригорюнилась, — только не ведаю, как к ей подступиться. Не дается она. Раздеть не получается. Всегда в закрытом под горло ходит. Чем лечить этакую страсть — не ведаю. Там рассекать, да шить наново надобно. Мазилки эти не помогут. Может у вас, вояк, что новое придумали? Ты поспрашай, авось и полечим нашу деточку. А сейчас иди, сынок, у нас время дорого. Днем и посижу, и полечу, и с хозяйством помогу. А ночь — твоя. Стара я для бессонных ночей. Нужна буду — квартира насупротив. Ступай уже.

ГЛАВА 18

«…богатой и знаменитой! …богатой и знаменитой!».

Понедельник — день тяжелый. Это Александр Иванович Белояров знал не только из цитирования народных перлов. На первом месте китайцы. С силой потер бровь. Его интересовало, как эта фитюлечка Тошка ухватила суть? Мимо бы проскакала, пробежала, и пошел бы ты, милый, побираться. Ладно, мы их к ногтю прижмем! Умные самые? Вот же…! Стоп! Сам себе обещал не накручивать? Обещал! Вот и не накручивай! Если за эту канитель Ромка с Моисеичем взялись, то можно быть спокойным. Они всю шоблу быстро раскрутят-разгонят и на место поставят. Эх, не хотелось бы, чтобы к нам Интерпол влез. Хотя Подольский обещал, что только зацепочку даст, пусть сами копают, а то нам только дурной славы не хватало. Итальянцы на подходе, работы — валом, слава Богу! Что ж, благословясь приступим.

Аккуратно нажал кнопку старенького Интеркома:

— Полина, все старье ко мне гони.

— Подольский занят.

— А он и не нужен. Поль, сделай мне чаю, нормального, черного и покрепче. Раз в день можно.

— Хорошо. Будет чай через три минуты, старье — через десять, — и он услышал в голосе старинного верного друга усмешку.

Действительно через десять минут в кабинете у генерального собрались остальные собственники и основатели компании, когда-то ее цвет и надежда, сегодня умудренные жизнью, обогащенные опытом зубры.

Ирэна Михеевна Эмираева — директор по персоналу — черноволосая с седой прядью ото лба, черноглазая, невысокого росточка полненькая цыганка, вся в золоте, которое на ней не смотрелось вульгарно, было вполне уместно с черным, почти в пол, платьем. Рядом сел Вячеслав Аркадьевич Каратаев, начальник юридической службы, высокий, подтянутый, седой мужчина с пронзительным взглядом. Напротив устроился Рискин Семен Моисеевич, начальник финансовой службы компании. Про себя он говорил, что он старый и больной еврей, который фанатеет по советской финансовой дисциплине. Ни слова не соврал, разве что преувеличил про «старый» — ему едва исполнилось шестьдесят. Чувствовал себя и выглядел замечательно: прямая спина, черная кудрявая грива с проседью на висках, крючковатый нос и печальный взгляд хитрых глаз — что сказать, еврей.

— Все в сборе. Ребята, сегодня нам предстоит решить один немаловажный вопрос. Все в курсе, что компания последние двадцать лет росла худо-бедно.

— Таки я скажу, хоть мне и не давали слова. Она выросла до таких размеров, что двигаться с таким откормленным задом просто невозможно! И теперь мы теряем больше, чем приобретаем. Я туманно гляжу на финансовое благополучие фирмы и не дотягиваюсь до положительных результатов прибыли. А отчего такое неудовлетворенное ожидание? Таки могу сформулировать. Это потому, что мы увеличились в разы, стали огромной неповоротливой скотиной. Конечно, в свое время скупали площади и оборудование там, где было выгоднее. Таки выгоднее, где дешевле. И в те халявные времена, можно было с этого снять без надрыва и грыжи вполне неплохой гешефт. Только это был плешивый гешефт!

Его прервал низкий, густой, как патока, женский голос:

— Почему он плешивый, Сема?

— Ирэна, дорогая. Плешивый он потому, что на разных, далеко от основного производства территориях, расположены участки и цеха. Дороги строить не собираются в ближайшие полсотни лет. Транспорт гробится, логисты жиреют, а мы в прогоне. И заметь — это только один процент расходов, который забирает у меня здоровье!

Семен Моисеевич достал из кармана белоснежный носовой платок, по краю обвязанный тонкой полоской кружева, и промокнул на лбу не существующий пот.

— Вот скажи мне, Слава, — он развернулся ко второму собеседнику, — ты умный человек, скажи мне за прибыль. Как ее повысить, туе прибыль? И я за тебя сделаю ответ, что надо уменьшать затраты. А как ты их уменьшишь, если только транспорт столько жрет?

— Сема, может, воруют много? — Ирэна крутила в руках ручку и на стене от колец играли блики.

— Ирэна, дорогая. Как не воровать — живем в России. И с другой стороны, таки ты сама этих воров набирала.

Теперь его перебил сам Белояров:

— Подожди, Сема, Давай других послушаем.

— Саня, что тут слушать, надо что-то решать!

— Вот и решаем. Нас от этого всего спасет только реструктуризация. Если мы выделим три филиала при одной голове, то можно попробовать сохранить все или что-то продать, оставить только голову и расширять производство, уже здесь, у нас под боком.