Хочу начать сначала (СИ)

— Подпиши, — велел он, вручая Гермионе листок и перо.

Она с интересом взяла пергамент.

— Я, Гермиона Джин Грейнджер, — продекламировала девушка, — находясь в здравом уме и ясной памяти, осознавая значение своих деяний и руководствуясь ими, не ошибаясь в отношении обстоятельств, обусловленных ниже, действуя без влияния и обмана, признаю, что сама обратилась за помощью к Драко Люциусу Малфою, и клянусь не обвинять его в совершенном нами половом акте в ночь 17 сентября сего года. Также клянусь, что все, произошедшее здесь, останется в тайне и не достигнет ничьих ушей, в особенности, мистера Гарри Джеймса Поттера и мистера Рональда Биллиуса Уизли. Дата и подпись… Контракт? — Гермиона с интересом посмотрела на слизеринца. Она не могла не признать, что этот змей был дьявольски умен. — Может, мне еще Непреложный Обет дать?

— Думаю, этого достаточно, — снисходительно сказал Малфой.

Девушка окунула перо в чернильницу и, изобразив свою аккуратную подпись и поставив дату, отдала пергамент Драко.

— Ну что, пойдем в спальню или прямо здесь? — спросил он, довольно глядя на листок.

— Мог бы быть чуть понежнее, — прошипела Гермиона сквозь зубы.

— Я тебе не Поттер, — прыснул Малфой.

— Не… — она сжала зубы, потому что при одном упоминании о Гарри защемило в груди.

— С таким настроением можешь сразу разворачиваться и валить отсюда, — Драко переместился к дивану.

Гермиона сдержала подкатившиеся слезы и горько усмехнулась. «Секс — отдельно, работа — отдельно». Малфой прав. Это ведь ничего не значит, просто выброс гормонов в крови, который доставляет удовольствие.

Она подошла к Слизеринскому Принцу, развернула его к себе и, толкнув на диван, устроилась сверху.

— Все-таки, здесь, — хищно ухмыльнулся он.

Гермиона ничего не ответила, только прильнула к его губам. Драко было приятно. Не только приятно чувствовать ее жар, приятно не думать о последствиях, о Поттере, просто до синяков сжимать бедра Грейнджер. Он жадно ответил на поцелуй и стал атаковать ее рот языком. Гермиона пыталась перестать думать. Надо сказать, сейчас пара стаканчиков огневиски были бы весьма кстати, но не могла же она попросить Малфоя немного приостановиться, чтобы надраться до свинячьего состояния!

Драко не терял времени. Во-первых, он не привык быть снизу, поэтому быстро исправил положение, скатившись с дивана на мягкий ковер. Во-вторых, на Грейнджер было слишком много одежды, которая нисколько не возбуждала. У Драко не хватило терпения расстегивать все эти маленькие пуговички на ее рубашке, поэтому он просто разодрал их. Мимоходом он избавился и от своей тем же способом. Теперь еще джинсы. Черт, Мисс Всезнайка не могла надеть что-то более подходящее?! В положении, в котором они находились, было довольно непросто справиться с брюками. Но уж Драко был тертым калачом, поэтому через минуту стянул и их с обоих.

Оставалось только нижнее белье. На Грейнджер был простой хлопковый комплект без заморочек. Видимо, дорогое она приберегала для особых случаев. Не отрываясь от губ Гермионы, Драко без труда избавил ее от лифчика. «А грудь у нее особо не выросла», — отметил он про себя, до боли сжимая мягкие полушария руками.

Гермиона застонала и обхватила его торс ногами. Это было как раз то, что ей нужно. Жесткий, грубый Малфой, эйфория принадлежности, потому что хорек, казалось, не терпел превосходства партнера.

Он стал опускаться ниже, быстро добрался губами до груди и начал покусывать сосок. Гермиона томно извивалась под ним и крепче прижималась к его паху. Трусики уже совсем намокли, и ей хотелось почувствовать его в себе. Драко знал это, но нарочно тянул. Рукой он провел линию от подбородка по шее к груди, по животу и достиг лона. Она застонала еще сильнее и почти закричала, когда его шершавые пальцы коснулись уже возбужденного бугорка. Малфой нарочито медленно поглаживал клитор и размазывал пальцами выступающую жидкость. Девушка сжимала бедра и подавалась навстречу его руке. Он сам уже еле сдерживался, поэтому стащил с Грейнджер и себя трусы, и резким толчком вошел в нее по самое основание. Гермиона, которая и так уже была на пределе, кончила чуть ли не сразу, потому что Малфой попал как раз в ее точку G, и, пронзительно закричав, обмякла на полу.

Драко, естественно, было мало этого. Он все еще испытывал к сучке-Грейнджер ненависть. Он хотел измениться, он помогал им, но она обозвала его «мерзким Пожирателем»! Что ж, за это гриффиндорка вполне заслуживала, чтобы он затрахал ее до смерти. Он прекрасно знал, что Грейнджер будет жалеть. Несмотря на то, что подписала пергамент, несмотря на то, что ВСЁ прекрасно понимала. Да она себя живьем сожрет за то, что позволила Драко Малфою отыметь себя!