Хочу проснуться, когда все закончится(СИ)

Вслед за гробом шли три женщины, одной из которых была несчастная, убитая горем мать Аманды. Казалось, со дня нашей встречи она постарела на несколько лет. С обеих сторон ее поддерживали Мелинда и Сара, на лице которой смерть поставила печать о смерти сестры.

Мы втроем стояли за стеной людей, обступившей свежевырытую могилу. Нам ничего не было видно. Да я и не хотел всего этого видеть. Сквозь эту стену тел прорывался нечеловеческий вой, который подхватывал ветер и вперемешку с уличным мусором разносил среди могил. Это был вой матери, хоронившей своего ребенка.

Вокруг стоял нестерпимый запах сырой кладбищенской земли, пропитанный болью, горечью и безысходным схождением с ума.

Я закрывал руками ушли, чтобы не слышать всего этого, перенося себя мысленно, куда угодно, только бы подальше отсюда. Но всякий раз, отнимая ладони от ушей, мозг пронзал все тот же звериный вой, возвращающий меня в реальность.

Боль проникала в меня с каждым вдохом, будто каждый сантиметр воздуха был безнадежно ею пропитан. Я задерживал дыхание, чтобы меньше его впускать в себя, но тогда он безжалостно начинал впитываться через кожу.

Я вспомнил, как когда-то давно был на месте Сары, и смотрел, как от меня навсегда уходят родители. Как с каждой горстью земли, с оглушительным грохотом падающей на крышки гробов, они становятся все дальше от меня, пока, в конец концов, навсегда не исчезают под толстым слоем земли.

Глотнув горького воздуха, я закрыл глаза, чтобы прервать цепочку воспоминаний. Я будто опустил занавес, извещающий о конце постановки, и почувствовал, как по щекам покатились слезы.

Затих даже внутренний голос, корчась от боли в моем теле. Он хотел сказать что-то вроде того, что я пытаюсь его убить, что ему слишком больно и что он не может это остановить. Я наслаждался тем, что ему плохо, что, наконец, я не один страдаю в то время, как он смеется надо мной и издевается.

Несмотря на то, что остановилось чье-то сердце, все вокруг осталось и останется как прежде: стоящие на тех же местах деревья, дома, лежащие на тех же местах камни и плиты на пешеходных дорожках. Все останется на своем привычном месте.

Только у Сары все не будет, как раньше, и не будет на своем месте. У нее нет сестры, а у ее матери - дочери. Теперь вместо Аманды в их душах будет пустое черное пространство, которое до конца их дней будет напоминать о себе, лишь иногда затягиваясь тонкой пленкой, и снова разрываясь...

XVII ГЛАВА

Наступления утра я ждал, как великого спасения. Каждый раз, закрывая глаза, я отчетливо видел вчерашний день, который прокручивал в голове снова и снова. Даже внутренний голос взвыл, прося пощады. Рыдая, он умолял перестать гонять его по одному и тому же кругу ада. Взамен обещал оставить меня в покое. Но я в это не верил. Всякий раз, когда я шел на уступки, он тут же забывал про обещания, начиная снова диктовать свои правила. Поэтому на этот раз я не повелся на его уговоры и фальшивые терзания. А наоборот пытался вспомнить еще больше подробностей и сделать ему больнее, чтобы он понял, каково приходится мне, когда он поступает точно также со мной. Никто и никогда не поймет, что ты чувствуешь, пока сам не пройдет по тому же пути, пока невидимая рука также не схватит его за глотку, не давая дышать. Поэтому пусть помучается. Может, это пойдет на пользу обоим, и мы даже сможем стать друзьями. Будем друг другу помогать, а не жить в одном теле, соревнуясь, чьи команды оно будет выполнять.

Как только за окном стало светать, я почувствовал небывалую легкость, будто нахожусь не в своей постели, а где-то в пространстве, где тепло и уютно. Я чувствовал, как это пространство обволакивает меня, проникает внутрь и заставляет уснуть. Внутренний голос облегченно выдохнул, как можно тише, и осторожно, чтобы меня не разбудить, укрылся толстым одеялом, отвернулся к стене и тоже уснул.

Не знаю, сколько прошло времени, но проснулся я с затекшей до боли рукой, в которой почему-то крепко сжимал телефон, оставленный накануне на тумбочке.

На экране высвечивался один пропущенный. От Сары. Еще несколько дней назад, я бы мог оставить это без внимания и не перезванивать. Но сегодня у меня впервые за долгое время было хорошее настроение, несмотря на все неприятные события. Откуда-то изнутри рвалась наружу застоявшаяся энергия. Ее было настолько много, что, казалось, она убьет меня, если я не дам ей возможности выйти и показать свою силу.

Сначала я этому удивился, потом растерялся и испугался. Но в итоге сдался, и схватился за это состояние, как за спасательный круг, с намерением не расставаться с ним даже на суше. Никогда нельзя исключать внезапного потопа.

Перед тем, как набрать номер Сары, я несколько минут настраивался на разговор. Вряд ли ей сейчас хочется слышать радостный и довольный жизнью голос, кому бы он ни принадлежал.

- Я думала, ты не перезвонишь, - вместо приветствия сказала она.

- Ты так плохо обо мне думаешь?

- Слишком хорошо, чтобы ждать звонка именно от тебя, - на секунду она замолчала. - Может, встретимся сегодня?