Хочу тебя использовать

Помогаю Маше выйти, целую ее на прощание, и она уходит, а я присаживаюсь на скамейку под домом и закуриваю. О родителях я и правда не говорю. Я о них стараюсь даже не думать. Единственное, что дали мне эти люди – жизнь. В то время, когда я жестил, пытаясь привлечь к себе их внимание, мама отвела меня к психотерапевту. Так вот тетка, с которой я общался, ляпнула, что я должен быть благодарен родителям хотя бы за то, что они дали мне жизнь. Когда я парировал, что дали они мне существование, психотерапевт прописала мне какие-то седативные и вынесла вердикт, что я слишком агрессивен. В чем проявилась моя агрессия, я так и не выяснил. Может, в том, что я назвал ее коровой, окончившей «инстакурсы» и ни хрена не понимающей в психологии? А, может, в том, что я попросил ее поговорить для начала с моей матерью и выяснить степень ее любви к собственному сыну? В общем, совершенно бестолковое занятие. С тех пор я не говорю о своих родителях. Ни с кем, кроме бабушки, но она и так знает их не хуже меня, так что ей не приходится объяснять, почему моя мама – дрянная сука, а отец – мудила.

Вздыхаю, упираясь затылком в стену. Прямо сейчас я завидую Машке. У нее есть осознание, что хотя бы один из родителей любит ее. Меня не любит никто. Только Машка немножко и бабушка – за обоих родителей. Надо чаще приезжать к старушке.

Глава 16

– Кир, ты что?! – выдыхаю, когда он прижимает меня к шершавой деревянной стене коровника. – Прямо тут?

– Прямо тут, – шепчет он мне на ухо, уже задирая сарафан выше и стягивая мои трусики.

Я оборачиваюсь, проверяя, чтобы Порфирьевна сюда не шла. Не обнаружив соседку, снова смотрю на Кира, который уже раскатывает презерватив по члену.

– Кир, это слишком, – ахаю я, когда его ствол скользит по внутренней части бедра моей задранной вверх ноги.

– Слишком – это не трахнуть тебя, – рычит он, медленно погружаясь. – Держись, будет быстро и жестко.

– Кир! – восклицаю я, когда он входит до упора, а потом отступает и резким толчком погружается внутрь.

– Тихо! Ты всех соседей созовешь. А сейчас день.

Я прикусываю его плечо, слизываю с него соленый пот и снова кусаю. Мычу ему в кожу и крепко зажмуриваюсь, чтобы не закричать, когда он долбится в меня. Слишком много ощущений. Много секса и много Кира в последние дни. Но я уже не могу без своей порции удовольствия. Кажется, я стала зависима. Вот зачем я сейчас пришла к нему? Под дурацким предлогом, что мой душ сломался? Могла бы заказать в магазине у Димки, завтра он бы привез мне распылитель. А сегодня я бы помылась в тазике. Ничего, не принцесса, справилась бы. Но нет, я пришла к Киру, якобы не зная, что делать. Такой дурацкий прием, но вот к чему он привел.

Кир двигается так быстро, что я не успеваю сделать ни одного вдоха. Грудная клетка быстро поднимается и опускается, но это не помогает накачивать легкие кислородом. Вот это тряска! На последних толчках Кир меняет угол проникновения, и теперь трется о мой клитор. Это становится последней каплей. Как будто к фитилю поднесли горящую спичку. Бум! И мой мир снова разлетается на тысячи мелких осколков, а за закрытыми веками взрываются цветные фейерверки.

Спустя пять минут Кир курит, облокотившись плечом на проем коровника, а я прижимаюсь к его спине.

– Прокатимся вечером? – спрашивает он.

– Не могу.

– Почему?

– Мама с утра неважно себя чувствовала, надо приглядывать за ней.

– Я приду тогда к тебе.

– Будешь со мной сидеть с мамой?

– Мы можем посидеть во дворе, – предлагает он.

– Ладно, – со вздохом произношу я. – Почему ты никогда не целуешь меня после секса?

– Почему это не целую? – спрашивает он, но даже не поворачивается. Как будто мой вопрос оставил его равнодушным.

– Только когда я ухожу.

Кир небрежно дергает плечом.

– Никогда об этом не задумывался.

– Ты как будто становишься отчужденным. Во время секса, знаешь, такой горячий, отзывчивый, а после отгораживаешься от меня. Я ничего не требую, не подумай. Просто… мне просто стало интересно.

Видел бы он сейчас, как я краснею, просто поддерживая этот диалог.

– Я не привык к нежностям, Маш.

– Ясно, – отвечаю тихо. – Но можешь ради меня попробовать?

– Посмотрим. Не обижайся, – он поглаживает меня по руке, – но после мне нужно немного пространства.

– Оу, – я отодвигаюсь от его спины и пытаюсь забрать руки, но Кир прижимает мои ладони к своей груди.

– Я не о том пространстве говорю, стой, где стоишь. Я говорю о нежностях всяких. Тебе просто нужно привыкнуть.

Что, если я не хочу к такому привыкать? Что, если нуждаюсь в той нежности, которая ему чужда? Но я не говорю этого вслух, потому что боюсь отпугнуть его. Напоминаю себе, что у меня есть цель, к которой я все же должна прийти.

– Тогда я пойду.

– Завтра куплю тебе распылитель. Сегодня можешь прийти помыться у нас. Ванная пока еще не готова, но летним душем можешь воспользоваться.

– Хорошо, спасибо.

Обхожу Кирилла, он ловит меня за затылок и целует.

– Так достаточно хорошо? – с улыбкой спрашивает он, и я улыбаюсь в ответ.

– Да. Неплохо для начала, – лукаво усмехаюсь.

– Неплохо, да? – спрашивает он, прищурившись. – Ну ладно.