Хочу тебя использовать

– Сейчас я тебя трахаю. А хочу отодрать. Ты позволишь тебя отодрать? – резче спрашивает он, перехватывает меня за плечи и резко врывается снизу, заставляя меня сильнее выгнуться, потому что ощущений слишком много. Они переполняют меня. Тело дрожит, когда я чувствую, как подкрадывается оргазм. – Позволишь? – цедит сквозь зубы и кусает мое плечо. Берет жестко, заставляя меня застыть, чтобы у него была возможность входить снизу. Бедра Кира двигаются резко и быстро, из-за ритма я даже не успеваю сделать следующий вздох. – Ну! – выкрикивает он.

– Да! Да! Да! – кричу, когда меня накрывает мощный оргазм, от которого темнеет в глазах.

– Да! – повторяет Кир довольным тоном. Позволяет мне пару секунд дрейфовать в удовольствии, а потом ускоряется.

Через несколько жестких толчков Кир негромко стонет мне на ухо и оседает на сиденье, прижимая меня к себе так крепко, словно боится, что я сбегу. Я кладу голову ему на плечо и прикрываю глаза, улыбаясь. Мне даже плевать на то, что сегодня мы не пользовались защитой, и что Кир кончил в меня.

Мы сидим так некоторое время, просто наслаждаясь друг другом, этими объятиями, тишиной между нами и спокойствием, которого так не хватало все эти дни.

– Кир?

– М?

– А ты не мог просто поговорить со мной?

– Не мог.

– Почему?

– Потому что больше, чем поговорить, я хотел тебя трахнуть. Потом подумал, что было бы неплохо сначала удовлетворить похоть, а потом выяснять. Думал даже просто привезти тебя на трек, познакомить с друзьями, а потом поговорить. Короче, у меня были разные планы, но все они рухнули, как только ты села в машину и наполнила ее своим запахом. Но, как по мне, охуенно вышло.

– Да что ж такое?! – возмущаюсь я. – Перестань ругаться!

– Ты ж меня и таким любишь. Любишь ведь?

– Люблю, – отвечаю тихо, рисуя на запотевшем стекле сердечко.

Эпилог

– Да блядь!

– Кир!

– Мам! А папа плохое слово сказал! – Ариша забегает в комнату и смотрит на меня огромными глазами. – Ты слышала-а-а?

– Кир!

– Не кричи, иду, – отзывается он.

– Ариша, принеси, пожалуйста, мне стаканчик молока, милая, – отправляю дочку подальше. Как только она выходит, в дверях появляется Кирилл.

– Ты в своем уме? – шепчу громко. – Знаешь же, что она сейчас подхватит, а потом я должна объяснять окружающим, почему дочь мэра столицы общается, как сапожник.

– Так она ж знает, что это плохое слово. Разве станет его повторять?

– А как, по-твоему, я узнала, что Ариша послала мальчика в саду туда, куда Макар телят не гоняет?

– Какой Макар? – зависает, хмурясь, Кир.

– Да при чем тут Макар?! – взрываюсь я. – Просто перестань ругаться!

– Ты ж сама про Макара какого-то сказала. Куда подрываешься?! Быстро на кровать! Врач сказала лежать!

– Да не могу я уже!

– Родишь через неделю, тогда будешь не мочь, а сейчас валяться! Бегом!

– В туалет я можно схожу?

– А, туда можно.

Кир помогает мне подняться с кровати, по привычке наклоняется и целует мой необъятный живот, в который успешно поселил близнецов.

– Так почему ругался? – спрашиваю я.

– Хотел Арину в Стэнфорд записать, а меня уже третий раз с сайта выбрасывает.

– Куда?

– Универ такой в Штатах, знаменитый. Там всякие ученые учатся. Она ж любит в эту хрень с микроскопом играться. Вчера попросила капнуть на стеклышко бензином, когда мы из садика ехали.

– О, господи, Кир, ей всего пять. Ну какой Стэнфорд?

– Туда знаешь, какой конкурс? Короче, это моя дочь, и я буду решать, где она будет учиться.

– То есть, мальчики будут мои? – подкалываю его.

– Ага, мечтай, – отвечает Кир, выходя из комнаты.

Я мечтаю. И мечтала.

За эти три года все было не так гладко, как хотелось бы. Кир выиграл выборы, но за его развод и дальнейшую женитьбу на мне нас осудили. Мы сложно пережили этот период. Точнее, я сложно пережила, потому что Киру, как всегда, было начхать на постороннее мнение. А я так сильно переживала, что потеряла ребенка, которого носила под сердцем. Газеты тогда назвали Кирилла женским проклятием и посоветовали обратиться к экстрасенсам. Они ведь не знали, что факт потери Никой ребенка был ничем иным, как пиар-ходом. А вот моя потеря, к сожалению, была более, чем реальной.

После этого ужасного периода мы долго предохранялись, пока все поутихнет. А потом то Кир забывал взять презервативы, то надеть, потом начался период «я успею вытащить», который перерос в «или не успею» и закончился «я и не собирался». Так я превратилась в медведицу, которая последний раз полноценно гуляла на улице месяц назад, потому что чертовски болит спина носить немаленьких детей Руденко.

Счастлива ли я, что так все обернулось?

Я счастлива, что когда-то захотела использовать мажора, чтобы вылечить свою маму.

Счастлива, что этот мажор хотел использовать меня, чтобы позлить своих родителей. С которыми, кстати, до сих пор не общается.

Счастлива, что при всей его интеллигентности и внешнем лоске он все еще способен прокатить меня по гоночной трассе, потом жестко взять прямо на капоте, вернуться домой и прочитать Арише сказку.