Хочу тебя любить (СИ)

– Ну как бы да, – выговаривает севшим голосом. – Только сама понимаешь… Это море.

Ничего я не понимаю. И, если честно, не хочу об этом думать.

– Ты, главное, больше сам его не ищи, – взволнованно шепчу я. – Пожалуйста, Кир. Обещай мне.

Он высвобождает руки и обхватывает ими мое лицо.

– Сколько еще? Когда ты будешь дома?

– Я не знаю, – расстроенно пожимаю плечами. – Мама точно здесь надолго. А Анечку могут выписать в конце недели. У меня в голове все это вертится без конца… Возможно, придется забрать ее к нам, пока мама не поправится. Она… – прерываюсь в поисках подходящих слов. – Она совсем не справляется. Даже не пытается. Ее ничего не интересует. И… Я боюсь, что это не пройдет уже.

Бойка молчит. Удивленным не выглядит. Сдержанно кивает, вот и вся реакция.

– Я купил все, что ты написала, – указывает на пакеты. – Что-то еще нужно?

– Нет… Пока нет… – выдыхаю и вновь к нему прижимаюсь. – Спасибо за все, что ты делаешь… И что понимаешь… Я это очень ценю.

– А могло быть как-то иначе?

На самом деле это не похоже на вопрос. Скорее, риторика. И железное утверждение: не могло. Трогает до дрожи. Слезы вновь подкатывают. Пытаюсь как-то регулировать дыхание, а на сердце уже и внимания не обращаю.

– Я тебя люблю, – шепчу вместо тысячи слов признательности, обожания и восхищения.

– И я тебя люблю.

Уходить сложно. Но я думаю об Анечке. Сейчас я нужна ей. И Кир, как бы трудно ни было порознь, тоже понимает. Прощаемся быстро, и я ухожу.

Остаток дня пролетает незаметно. Мама большую часть времени либо спит, либо ведет с собой диалоги. А мы с Анечкой пытаемся справляться.

– Нюта… – вырывается у меня как-то неожиданно, когда смотрю на нее во время очередного кормления. – Нютка, – тяну уже осознаннее. – Нютик.

Анной, конечно же, назвала я. Маме все равно, а бабушка просила дать имя, чтобы зайти в церковь помолиться и поставить свечку. Анна – имя со значением. Мать Пресвятой Богородицы. Да и просто красиво, как мне кажется. Но производное Нюта я изначально не рассматривала. Оно будто само собой сейчас вырвалось.

Ночь проходит спокойно. В других палатах, по всему отделению, то и дело кто-то кричит. Но наша Нюта – святой ребенок. Если не спит, лишь забавно кряхтит.

Чтобы не мешать маме, с Киром общаемся исключительно путем переписки. До первого часа точно, а потом как-то рывками. То он проснется, что-то напишет, то я. Фотографии ему шлю – свои и Нюты. Прошу, чтобы он тоже присылал свои. Так и справляемся.

А через три дня, прямо в день выписки Анечки, приходит трагическое известие. На берегу обнаружено мужское тело. Несмотря на плачевное состояние останков, следователи сразу же ставят предположение, что оно принадлежит пропавшему в море Бойко Ренату Ильдаровичу.

Маме сообщить не решаюсь. А с Киром, когда он приезжает за нами с Нютой, обсуждать этот кошмар нет ни сил, ни желания. Все происходит немного неловко. Я задерживаюсь, чтобы заверить маму, что буду заботиться о малышке. Она на это никак не реагирует. Переживает лишь о том, что остается одна. Сухо напоминаю, что вечером приедет бабушка.

– Все, мам… Не скучай.

Бегу за унесшей Анечку медсестрой. И несколько теряюсь, когда вижу, как та передает малышку Бойке. Вроде должна знать, что он не отец, и всего этого не нужно… Мы оба – и я, и Кир – густо краснеем. Потом он с каким-то изумлением смотрит на Нюту, а я передаю подоспевшему ко мне Чарушину сумки и, поблагодарив медсестру, первой сажусь в припаркованную перед входом машину.

Тогда Бойка шагает следом и, прежде чем я успеваю как-то его проинструктировать, достаточно ловко и при этом осторожно опускает малышку в детское кресло.

– Вау… – выдыхаю удивленно.

– Посмотрел видеообзор, – серьезным, немного хрипловатым голосом объясняет он.

– Круто… Ты молодец, позаботился о безопасности, – хвалю его, пока он застегивает ремни. – А я ведь даже про кресло не подумала.

– Я тут почти каждый день, как к тебе приходил, со всякими опытными папашами сталкивался. Они болтали, я запоминал.

Поднимая взгляд, подмигивает и улыбается. А мне так сильно хочется его обнять… Жаль, сию секунду нет такой возможности. Между нами кресло с Нютой. Но я все же ловлю его горячую ладонь и, слегка наклоняясь, прижимаю ее к своей щеке.

Без слов обмениваемся эмоциями. Да, взглядов хватает.

– Едем? – окликает нас занявший водительское место Чарушин.

– Едем, – киваю я.

Загораюсь нетерпением. Хоть до нашего дома недалеко, хочется как можно скорее оказаться с Киром вдвоем. То есть втроем, конечно. Еще же Нютик. Но, главное, с Бойко. Вместе.

Глава 63

Мне кажется, мы растем. Каждый раз выше и выше.

– Может, не сегодня? Не очень длинные… – размышляю я взволнованно.

Бойка ловит крохотную ножку Нюты и проводит пальцем по отросшим тоненьким ноготкам.

– Нет, Варя. Надо стричь, – скорбным тоном изрекает он.

Я тяжко вздыхаю.

Одетая в один лишь подгузник малышка вертится и кряхтит, пока мы зависаем над ней, как над неизученным нами сверхсложным языком программирования. Перехватываю вторую ножку и, поднеся специальные детские ножницы, примериваюсь.