Хочу тебя вернуть

— Слезь, говорю. — Он напряжённо следит за каждым моим движением, наблюдает пристально. Готов в любой момент сорваться с кровати и схватить меня, а я радуюсь, что даже в душевой он видел меня только с одного бока.

Сейчас я стягиваю с себя верх рабочего костюма и разворачиваюсь к нему другой стороной, и с удовольствием наблюдаю, как удивлённо распахиваются глаза этого собственника. А такого довольного оскала я себе даже не представляла.

— Значит, говоришь, табличка? — почти мурлычет он, поднимаясь к кровати. — Моя собственность?

— А кто-то такой внимательный! — язвлю я, пока он, опустившись на колено, проводит пальцами по чёрным линиям татуировки. — Щекотно!

— Моя собственность. — Как завороженный, Тайгир вновь и вновь ведёт по застывшему в прыжке и оскалившемуся тигру у меня на боку с левой стороны.

— Когда мне Рита её набивала, было дико больно. Особенно, когда белым забивали. Пора уже коррекцию делать. Надо только мастера найти, чтоб не испортила. — Рассказываю Тайгиру, который просто прилип к моим рёбрам. — Кира меня отговаривала, но мне надо было. Странная потребность. А Рита моя однокурсница, она в салоне подрабатывала. Сначала сам рисунок сделала, потом перед выпуском первую коррекцию выполнила. А сейчас боюсь, что попортят. Мастер-то другой будет.

— Я найду. Чтоб не испортили. И чтоб не больно. — Продолжает обводить он своего тёзку, тянущего когти к моему сердцу. — Моя. Всегда моя. Бегала от меня, пряталась, шипела, к себе не подпускала. А оказывается, всегда моя была, сама так решила.

— А ты ещё слова кроме "моя" знаешь? — почему-то шёпотом спрашиваю я.

— Моя собственная! — улыбается он.

— Свободная, самостоятельная и независимая женщина? — спрашиваю его, наблюдая, как он поднимается, проводя горячими ладонями по моему телу.

— Не, не слышал. Это на каком? — сжимает он моё лицо в своих руках.

— На цивилизованном, дикарь. — Улыбаюсь я.

— У нас, у дикарей, есть обычай. Когда встречаешь свою женщину, свою пару, хватаешь её за волосы и тащишь в свою пещеру. — Разгорается похотью его взгляд, пока его рука наматывает на кулак мои волосы.

— Так мы только что выяснили, что пещеры-то у тебя как раз и нет. — Дразню зверя я.

— Так ты меня заверяла, что и эта подойдёт? — возвращает он меня обратно в кровать, но укладывает так, чтобы видеть татуировку.

Тайгир буквально прикипает к ней при каждом взгляде, и вдруг улыбается так радостно, так открыто… Я таким его помню только на полигоне. А он трогает пальцем основание одного из верхних клыков нарисованного тигра.

— Это не то, что ты подумал. Я совсем другой смысл вкладывала. — Почему-то считаю важным сказать ему правду.

— Тайгир Тахмиров. — Ухмыляется он, мягко нажимая туда, где среди линий, складывающихся в звериный оскал, переплетаются две буквы "Т".

Сейчас его поцелуй мягкий, полный нежности, он только ласкает. Ни одного намёка на его собственные желания.

— А какой дом хотела бы ты? — спрашивает он, наглаживая меня по боку, и чуть задерживая руку на бедре.

— Где я могла бы быть собой. Где мне не пришлось бы себя ломать, ради того, чтобы меня приняли. — Отвечаю, даже не задумываясь.

— Ты будешь решать, кого принимать в нашем доме, а кого нахрен слать. — Обещает он мне, а его пальцы уже гладят кожу под поясом рабочих брюк. — Тебе эта тряпка очень важна?

— Нет, это просто рабочая одежда. — Не поняла я этого вопроса.

— Отлично. Бесят меня все эти тряпки на тебе. — Я даже понять ничего не успела, как оказалась перед ним в одном нижнем белье. Просто рефлекторно попыталась закрыться. — Не надо, не прячься.

Тайгир мягко отводит мои руки, его футболка летит в компанию к моим вещам. Впрочем, и спортивные брюки надолго не задерживаются на нём.

И вот странное дело, но от того, что он тоже почти раздет, от этого контакта кожи к коже, я получаю настолько сильное тактильное удовольствие, что всю неловкость смывает, как волной. Такое ощущение, что мне просто физически необходимо прикасаться к нему, ощущать жёсткие волоски на груди и животе, горячую кожу, каменные мышцы.

Даже бугры застарелых шрамов мне нужно чувствовать. И понимать, что мой мужчина многое перенёс, с раннего детства. Что он знает, что такое жестокость не понаслышке, что такое одиночество и как важно быть нужным и любимым.

И я готова. Готова быть той, кому он будет нужен всегда, и для кого он всегда будет любимым. Только бы он понял, принял меня той, какая я есть. Это единственное, что мне нужно! Я отплачу. Верностью, любовью, сердцем, душой. Самой жизнью.

Просто не загоняй меня в рамки непонятных стандартов "достойной женщины". Пусть Амиран живёт всем этим, раз ему это так важно. А я буду жить тобой и для тебя. Только не предавай меня, ломая под чужие ценности.

Но даже эти мысли, важные и нужные, испаряются из головы напрочь, стоит Тайгиру начать исследовать моё тело. Руками, губами, языком. Его ладони скользят по моим рукам, поднимающимся к его затылку, по бокам, по животу. Он позволяет пригнуть его голову к моему лицу, и с готовностью откликается на мою молчаливую просьбу.