Само собой, Толмен не мог упустить возможность понаблюдать за ним. Этим он, наверное, и занимался прошедшие два дня. Но ничего интересного за это время он не заметил. А сегодня — такая удача!
— Я не знал, что это тоже тебя интересует, Бен, — Бретт засмеялся с едва заметным оттенком нервозности.
— Ну что ты! Просто, будь я на твоем месте, я бы поостерегся куда-нибудь отсюда уезжать.
— Но, как мне кажется, у меня на это есть все права, — резонно возразил Бретт. — Мне никто не запрещал покидать город, не так ли? Закон ведь на моей стороне, Бен. Я могу поехать, куда хочу, и вернуться, если захочу. И ты не можешь мне помешать.
Слушая Бретта, Бен улыбался и в конце концов расхохотался в полный голос.
— Не будь так уверен насчет этого. Я запросто могу обвинить тебя в киднепинге. А еще позвонить в полицию Манхэттена и рассказать им о том, в чем ты подозреваешься. Однако я не думаю, что столь удачливый писатель, как ты, захочет бросить тень на свою репутацию.
Физиономия Бена покрылась красными пятнами. Его улыбка перешла в злобный оскал. Бретт понял, что нажил себе сильного и опасного врага.
— Знаешь, Бен, а я думал о тебе лучше все эти годы. К тому же я всегда полагал, что ты достаточно разумен, но, как видно, и в том, и в другом я ошибался.
Бретт достал несколько купюр, чтобы расплатиться со служащим автозаправочной станции, затем завел мотор и уже через несколько минут был на приличном расстоянии от города.
Даже после разговора с Беном Бретт не опасался, что тот будет преследовать его. Однако если он все же рискнет покинуть город, это очень скоро будет известно всем. Реакцию горожан он представлял себе весьма отчетливо, но ему было необходимо выставить дом матери на продажу и пресечь всякие сплетни и пересуды. Только после этого он сможет навсегда покинуть Конуэй. После смерти матери у него теперь не будет повода приезжать сюда вновь.
Ему хотелось только одного — сидеть за рулем бешено мчавшегося автомобиля, слушая ровный рев мотора и ощущая на своем лице дуновение ветра, и ехать, ехать, пока клубок проблем не размотается сам по себе. Он не хотел кого-либо подозревать и выслеживать. Но ему было необходимо найти это чудовище, которое хладнокровно похищает невинных детей. Ведь, пожалуй, пострадает не только его репутация.
Вдруг он почувствовал слабый прилив надежды. Это позволило ему вдохнуть воздух полной грудью. Он вспомнил Фиби, вспомнил, как она прибежала к нему домой в то утро и предложила свою помощь. Сейчас он понял, как был не прав, отвергнув ее искренний порыв защитить его перед Беном. Он не мог найти оправдания своему поведению в тот день.
Ему казалось, что весь город хочет только одного — видеть его на скамье подсудимых. И, похоже, Бен приложит все силы, чтобы удовлетворить это желание. Но кто-то — это же очевидно — старается куда больше Бена, совершая эти гнусные преступления и подталкивая его, Бретта, ближе к эшафоту так называемого правосудия. Кому-то в этом провинциальном городке необходимо сфабриковать дело против него.
К среде Фиби уже настолько вымоталась, что думала только о выходных. Обычно она очень любила обеды по средам, когда делала исключение для своей ежедневной диеты и позволяла себе шикануть. Но сегодня и это ее не радовало.
Последние два дня каждый, кто входил в магазин, упоминал имена похищенных девочек и Бретта. Она поняла, что алиби двенадцатилетней давности ничего не значит для озлобленных горожан. Никто не верит ей, начиная с владельца единственной в этом городе автозаправочной станции и кончая ее собственной сестрой.
— Я не думаю, что ты была настолько безрассудным подростком, дорогая, — недоверчиво сказала Энни в ответ на ее признание. — Ты хочешь, чтобы я поверила, что ты в отсутствие отца и не боясь последствий, в полночь, пошла на свидание с Бреттом? Ну, знаешь...
— Но это правда. — Фиби раздражало то, что даже сестра не поверила ей. — Не ты ли пару дней назад сказала, что всегда подозревала о связи между нами в то время. Почему же ты не веришь мне теперь?
— Потому что ты влюблена в Бретта Кроуза. Может быть, и тогда была влюблена, — сразу же выпалила Энни, — и поэтому не в состоянии трезво оценивать некоторые факты. Это довольно часто случается с глупенькими девчушками вроде тебя. Мой тебе совет, дорогая, держись от него подальше.
Фиби пристально смотрела в глаза сестры, не пытаясь что-либо ей объяснять. Какой в этом был смысл? Она же не может признаться ей в том, что спустя двенадцать лет ее влечет к Бретту с той же силой, как и раньше, когда она была семнадцатилетней девчонкой. Врать сестре она не могла. А объяснить причину, по которой она не видится с Бреттом, было глупо и унизительно. Ведь он отверг ее бескорыстную помощь и объявил о своем нежелании видеть ее.