Хочу замуж

Тяжелая громоздкая мебель оставляла мало места для передвижения, но куда и зачем ей двигаться? Маленький телевизор стоял на столике напротив обитого синим довольно потертым бархатом дивана, большой письменный стол занимал место рядом с балконной дверью, еще две кушетки располагались у противоположных сторон гостиной. Да, тесновато... Ладно, ничего, как-нибудь привыкну, решила Кэтрин. В крайнем случае, попрошу что-нибудь убрать или передвину.

И с этой оптимистичной мыслью она подошла к балкону и выглянула наружу. Мастерская еще работала, но красавца механика не было видно. Слава Богу, хоть сегодня она не встретилась с ним. Хотя в один из последующих дней это наверняка случится. Они же теперь, как-никак, соседи...

Прошел не один час после их предыдущей вечерней встречи, прежде чем Кэтрин поняла, что он не заигрывал с ней. Парень предлагал ей помощь! Это, конечно, говорило о многом, как о нем, так, к сожалению, и о ней.

Она вся внутренне сжалась при тягостном воспоминании. Да, приходилось признать, что никто не воспринимает Кэтрин Иствуд как женщину, даже посторонние, совсем не знающие ее люди. "Свой парень" - лучшее, что она услышала о себе за последнее время.

За спиной раздалось тяжелое пыхтение. Она повернулась и увидела входящую с двумя очередными растениями хозяйку. Кэтрин на время отвлеклась от самобичевания, подошла, забрала у нее горшки. После трех рейсов в холл первого этажа все цветы заняли свои места на балконе, а благодарная мадам Зельда предложила своей квартирантке выпить по чашке чаю.

- Спасибо, звучит заманчиво, - согласилась Кэтрин.

- Давайте, я приготовлю все на вашей кухне и заодно покажу, где что лежит, - предложила хозяйка, прошла в крошечное помещение слева от гостиной и загремела посудой.

Кэтрин сбросила ветровку, с которой этим летом пока никак не удавалось расстаться, и последовала на перезвон.

Мадам Зельда сидела на табурете и ждала, когда закипит чайник. На столе уже стояли тонкие фарфоровые чашки, сахарница с серебряными щипчиками, заварочный чайник и блюдце с лимоном.

- Вот в этом шкафу вы найдете все необходимое, чтобы приготовить завтрак или ужин, - показала рукой пожилая дама, - а в буфете тарелки, ложки и чашки. На верхней полке - полотенца и салфетки. - Она легко встала, насыпала в чайник заварки, залила кипятком и накрыла крышкой. - Ну вот, почти готово, а теперь садитесь и расскажите мне о себе, Катрин.

Та немедленно ощетинилась.

- Я дала вам все свои данные, показала документы, включая чековую книжку и водительские права. Моя жизнь - открытая книга.

- О, я вовсе не имела в виду вашу кредитоспособность или справку с места работы. Меня интересует молодая женщина по имени Кэтрин Иствуд, ее надежды, мечты и чаяния... Мне интересно, почему она сняла квартиру, хотя живет в привилегированном пригороде, и чего хочет достичь с ее помощью.

Прозрачные голубые глаза мадам Зельды смотрели на Кэтрин с такой добротой и заботой, что она не выдержала и неожиданно для себя разрыдалась.

Кэтрин даже вспомнить не могла, когда последний раз плакала... Наверное, на похоронах матери. А тому уже скоро десять лет. После этого у нее вроде бы и не было поводов лить слезы.

Она выучилась, потом устроилась на хорошую работу. Сейчас ее окружали приятные умные люди, дом в Шерингтоне был благоустроенным и уютным, с отцом отношения прекрасные, финансовое положение в высшей степени благополучное. Так о чем же ей горевать?

Ах, как неловко!

- П-простите... - пробормотала она, вытирая глаза. - Так неудобно. Сама не знаю, что это на меня нашло.

- О нет, милая, знаете, конечно, знаете, тихо ответила мадам Зельда. Только пока еще не готовы говорить об этом вслух.

Она налила ароматной жидкости в полупрозрачную чашку, опустила туда ломтик лимона и подвинула к Кэтрин. Потом повернулась, достала пачку бумажных салфеток и протянула ей одну. Кэтрин благодарно кивнула, еще раз вытерла глаза, неизящно, но с удовольствием высморкалась и сказала, тихо всхлипнув:

- Все это так глупо.

- Нет, совсем не глупо, если заставляет вас плакать.

- Да и слезы проливать тоже глупо, - упрямо заявила Кэтрин.

Мадам Зельда молча подняла свою чашку, сделала маленький, почти незаметный глоток, снова поставила ее на стол. И выжидательно посмотрела на Кэтрин.

В конце концов тишина, которая нарушалась только прерывистыми всхлипываниями, стала давить на психику, и Кэтрин неожиданно заявила:

- Один парень у меня на работе, тот, который мне немного нравится, утверждает, что от меня не исходят "женственные флюиды", а другие ребята сказали, что я "свой парень". А я и так это знаю, потому что работяги из мастерской напротив никогда не свистели мне вслед, сколько бы я ни ходила мимо. Сама не знаю, почему меня это так задевает, - призналась молодая женщина.

Мадам Зельда протянула руку и похлопала по маленькой ладони Кэтрин, беспомощно лежащей на столе.

- Ну-ну, мадемуазель Катрин, все не так плохо. - И тут та разрыдалась снова, горько и обиженно. А когда немного успокоилась, хозяйка спросила:

- Что-то еще, да? Кроме глупых парней?

- Мой.., мой отец... - всхлипнула Кэтрин.