Хочу замуж! (СИ)

Я вернулась сюда, так глотай же скорей

Рыбий жир ленинградских ночных фонарей.

Правда, с тех пор Ленинград стал именоваться Санкт-Петербургом. Лично я против его старого названия тоже ничего не имею, но в названии Санкт-Петербург, откровенно говоря, меня привлекает не столько сам факт восстановления исторической справедливости, сколько тот, немаловажный в моих глазах момент, что мы — жители города на Неве, называемся петербуржцами и петербурженками. А петербурженка — это вам не москвичка. Само слово звучит, как музыка! Петербурженка — это круто!

Преисполненная патриотических чувств, я открыла дверь квартиры своим ключом. К немалому удивлению, застала дома маму. В рабочее время, с бледным, утомлённым бессонницей, лицом. Увидев меня, моя обычно сдержанная, даже меланхоличная мамочка вдруг расплакалась.

Оказалось, два дня назад наша бабушка с сердечным приступом неожиданно попала в больницу. Выходные дни мама провела у её постели и сегодня, отпросившись с работы, вновь собиралась навестить старушку. Даже не распаковав свои вещи, вместе с мамой я бросилась в больницу. К счастью, бабушка находилась в сознании. Я успела с ней проститься. А наутро бабушки не стало. На всём белом свете мы с мамой остались теперь одни.

От этого потрясения я сумела оправиться только через пару месяцев, а после Нового года моя крёстная, тетя Варя, предложила мне место младшего научного сотрудника в музее, где работала бухгалтером какая-то её знакомая. Откровенно говоря, в тот момент мне было абсолютно всё равно, где просиживать штаны, и я без всяких раздумий согласилась.

А что? Сотрудники музея — тоже люди, а чем занимается этот музей, по большому счёту, мне по барабану. Чем я дурнее других? Что, перекладывать бумажки с места на место, да зачитывать доклады неинтересные на всевозможных конференциях я не сумею? Да, я ещё, может, во ВГИК или в Щепкинское поступлю, и второе высшее образование получу! Стану артисткой, либо театральным критиком, и буду ездить по миру с пресс-конференциями или лекциями. А музей — это просто перевалочная база, где я могу отсидеться, чтоб решить для себя, что делать дальше.

Ах, если б мне раньше кто сказал, что на этой самой перевалочной базе я задержусь на долгих надцать лет, такого фантазёра я, не задумываясь, послала бы «на небо за звёздочкой». И вот так, между прочим, всегда: «Человек предполагает, а Бог располагает». Спрашивается, где справедливость?

После смерти бабушки я переехала в её квартиру. Теперь мы с мамой живём в разных концах Петербурга. Видимся достаточно редко, поэтому больше не ссоримся и даже скучаем друг по дружке. Каждую неделю я звоню своей мамочке, чтобы справиться о её самочувствии и настроении, ведь она уже вышла на пенсию.

Я подарила ей собачку — симпатичную покладистую болонку, с ней маме совсем не скучно. По праздникам я обязательно навещаю матушку, а на день рождения, соблюдая многолетнюю традицию, дарю её любимые цветы — астры. Раньше я эти цветы ненавидела, но с возрастом, как я поняла, люди становятся мудрее, а вместе с тем терпимее к слабостям своих близких. Я выросла.

Квартира покойной бабушки состоит из двух комнат и находится на первом этаже старого девятиэтажного дома. Я живу здесь уже не первый год. Живу одна. Личная жизнь как-то не сложилась.

Конечно, в своё время я здорово сглупила, когда не приняла предложение руки и сердца от одногруппника (Мы с ним вместе учились на филфаке в институте) и, между прочим, хорошего, серьёзного парня по имени Вася (Родное для меня имя: в детстве у меня был кот Васька и, кто знает, может, с годами я бы старшего Васю тоже полюбила, как когда-то не чаяла души в младшеньком Ваське?). В итоге Вася Козел женился на другой.

Хотя, если не кривить душой, это Лиля Колмогорова женила Васю на себе, оставив меня с носом. Впрочем, виновата сама: не нужно было этот самый нос задирать. Мне, видишь ли, не слишком благозвучная фамилия моего поклонника не нравилась. А надо было на такую мелочь взять, да и наплевать с высокой колокольни! Зато сейчас была бы у меня семья.

А можно было бы закрутить роман с моим бывшим одноклассником Серёжкой Васильевым. Он так на меня смотрел, когда мы с ним спустя десять с лишним лет случайно увиделись, что мне сразу всё и без слов стало ясно: по уши влюбился! Кроме того, в отличие от маленького худосочного Васи (Сейчас-то он, конечно, изменился, возмужал: я Васю иногда по телевизору вижу. Но тогда кто мог это предполагать?), Серёжку не стыдно было показать своим друзьям и знакомым.

Высокий статный парень, бывший десантник. Правда, по специальности Серёжка — газоэлектросварщик, но это можно было бы пережить, если б мне было о чём с ним говорить. А то уже спустя каких-нибудь полчаса после нашей встречи я зевала и глазела по сторонам, подыскивая тему для общения. Ну, разве ж это дело?

Однако что-то больно куцый список ухажёров у меня получается. Прямо-таки, неудобно. Я же, между прочим, не уродина. Нет, был, был кто-то ещё…