Ход белой королевы

- Ну, слушайте. "В ознаменование десятилетия города Зимогорска и достигнутых его трудящимися высоких успехов в добыче руды и строительстве, а также учитывая массовый размах спортивной работы в Зимогорске..." Слышите, Степан Михайлович? "Массовый размах". Здорово?.. "Комитет по делам физкультуры и спорта решил провести зимнюю спартакиаду и розыгрыш кубка в городе Зимогорске".

Он опять взвился, отбил дробь, хотел было кинуться с раскрытыми объятиями на Чудинова, но покосился на его ногу, махнул рукой и побежал к двери, крича на ходу:

- Пойду сейчас нашим комсомольцам сообщу, всех ребят проинформирую. Ведь это же какое дело! Ей-богу, честное даю слово! Дождались-таки, признали нас!

С этого дня пошли еще более интенсивные тренировки. Но тренировались и другие лыжницы в Зимогорске. Та же Маша Богданова, старательная, наделенная каким-то особым веселым рвением, делала вое более заметные успехи.

И на первых прикидках результаты получились совсем неожиданные. Время, которое показала Маша и другие ее подруги при замере по секундомеру на три километра, было не хуже, чем у Наташи.

- Зря вы со мной бьетесь,- говорила опять после этого Наташа,- сами видите. Еще хуже ходить стала, чем прежде. Совсем вы меня сбили.

- Нет, Наташенька,- успокаивал ее Чудинов.- Это другие стали ходить лучше. А вы сейчас, как говорится, шкурку меняете. Прежнюю сбросили, а новую еще не совсем нарастили. Это не всем сразу дается. И потом, я же пока вам давал прикидку на коротких отрезках. Тут ваша выносливость, заряд ваш великолепный, неисчерпаемый не успевают показать себя, поверьте мне, потому и результаты получаются примерно равные. А вот постепенно начнем увеличивать дистанцию, вы их всех бросите позади, оставите у себя за спиной. Мы еще кое-что с вами отработаем. У вас пока не сразу ладится после старта, засиживаетесь. Посыл лыжи у вас великолепный, но иногда вы еще коленом сами себе тормоз создаете. Словом, унывать абсолютно не с чего.- Он брал секундомер.- Ну-ка, пошли! Времени до спартакиады осталось немного, теперь от меня пощады не ждите.

А она и не ждала. Она уже не хотела пощады.

ГЛАВА 14

Зеркало туманится

"Зеркальце, зеркальце на стене,

Кто всех красивей в нашей стране?"

И ответило зеркало:

"Вы, королева, красивы собой,

Но Белоснежка там, за горой,

У карлов семи за стеной,

В тысячу раз богаче красой".

Из старой сказки

Тем временем Алиса Бабурина тоже не дремала. Она теперь занималась с новым тренером. Это был некто За-крайсний Всеволод Илларионович, человек с необычайно четкой дикцией, изъясняющийся всегда чрезвычайно звучно, многозначительно и без запинок.

- Следует отметить,- говорил он Алисе,- что ваша прежняя подготовка в известной степени складывалась без учета индивидуальных ваших особенностей и имманентных, вам одной присущих качеств. Я не хочу порочить метод моего предшественника. Товарищ Чудинов был когда-то несомненно весьма примечательным, я бы даже сказал - выдающимся скороходом. Однако он слишком долго держался за то, что казалось ему непреложным, а по существу отвергнуто международной спортивной практикой. Я имею в виду режим, которым он вас в известной степени подавлял. При наличии такой отточенной, я бы счел возможным даже сказать - изощренной техники, как у вас, Бабурина, совершенно излишни, на мой взгляд, подобного рода режимные ущемления, которым он вас постоянно подвергал. Ваша техника решает все.

Алиса нашла в нем очень удобного для себя тренера. А что касается расторопного Тюлькина, то тот просто был заворожен Закрайским, упивался его красноречием и был в восторге от эрудиции нового тренера.

- Вот, понимаешь, голова! - восхищался он при встрече со мной на Ленинских горах, где мы смотрели прыжки с трамплина неподалеку от университета.Послушал бы, как выступает он на совещаниях! С багажом человек. Я имею в виду - культурным. И, главное, у меня с ним лично сразу вполне хорошие отношения наладились. Я ему для дочки норвежские лыжи схлопотал, неплохой свитерок для него лично организовал. Он умеет ценить, не то что этот Чудинов. Ему было все равно. Напялит свою допотопную кацавейку в клетку, довоенного уровня, выпуска тысяча девятьсот тридцать девятого года, и дует себе. А этот разбирается.