Ход черной королевы

— Видимо, Суров успел раздеться, предвкушая тесный контакт с девушкой, — ответил Кудрин, — но потом что-то произошло между ними, и она ушла. А теперь, собственно, мои сомнения, — продолжал рассуждать Женя, — на столе рядом с диваном стояли пустая бутылка из-под армянского коньяка и один коньячный бокал, что говорит о том, что выпивал один человек. Но в серванте я увидел точно такой же бокал, который стоял в ряду с четырьмя винными бокалами. Вряд ли хозяин квартиры мог поставить его с бокалами для вина. А вот человек, который поставил коньячный бокал не на свое место, не заметил разницы бокалов в высоте. Кстати, на соседней полке стояли три именно коньячных бокала. Так вот, эксперт-криминалист взял тот бокал на исследование для возможного обнаружения на нем отпечатков пальцев. Кроме того, — Кудрин сделал небольшую паузу и продолжал, — на ковровом паласе, выступавшем из-под дивана, я заметил две параллельные линии сантиметров по десять каждый. Очень может быть, что это следы от голых пяток человека, которого волокли по полу, причем ворс паласа в этих линиях был примят в сторону противоположной стены комнаты, то есть прямо по направлению к балкону, — Женя указал рукой в направлении окна. — В связи с этим напрашивается вывод, что пьяного Сурова, который уже, видимо, не мог сопротивляться, вполне возможно, кто-то специально выволок на балкон. Эти следы на паласе эксперт-криминалист сфотографировал, а обнаруженную на полу женскую заколку в форме бабочки желтого цвета я отдал ему для исследования. А теперь самое интересное, — поспешно проговорил Кудрин, — по предварительным данным эксперта, следов пальцев рук на ручке балконной двери не было обнаружено. Складывается впечатление, что ее просто протерли; ну не мог же ветер открыть дверь на балкон? Здесь, на мой взгляд, присутствуют обстоятельства, противоречащие нашему представлению об обычном ходе события, то есть, возможно, — Женя замялся, — была инсценировка обстановки места происшествия.

— Прямо так и инсценировка? — недоверчиво переспросил Николаев, взглянув на него в упор.

— Я же сказал, — слегка занервничал Женя, — что, возможно, она могла быть, но точно не утверждаю.

— Вот в том-то и дело, — медленно проговорил Павел Иванович, убирая со стола папки с бумагами, — твои рассуждения о криминальном следе этого происшествия носят косвенный характер. Посуди сам, следов насилия на теле потерпевшего не было зафиксировано врачом. Так я тебя понял? А что сказал врач? Что потерпевший умер в результате остановки сердца от переохлаждения. Да, кстати, и ограбление здесь также не просматривается. А самое главное — каков тогда мотив преступления, если оно в действительности было? Скорее всего, — Павел Иванович взял со стола последнюю папку, — никакого криминала нет. Понимаешь? Нет! А есть лишь несчастный случай. Дождемся завтра акты судебно-медицинской экспертизы тела Сурова и криминалистической экспертизы нашего эксперта, а там будет видно.

— А девушка, — которую видела соседка за несколько часов до трагедии? — спросил Женя.

— А что девушка? Она как пришла, так, скорее всего, и ушла, увидев, как разморило Сурова. Не хочешь ли ты сказать, что это именно она выволокла его на балкон? Да ерунда! Вряд ли такое можно предположить… Ну, а если это было именно так, то должен же в конце концов быть мотив преступления? Ну не убивают мужиков только за то, что, будучи в сильной степени опьянения, они не могут удовлетворить женскую похоть. А что касается заколки для волос, — продолжал Павел Иванович, — так к нему, судя по рассказу соседки, часто приходили девушки сомнительного поведения, и кто из них мог обронить заколку — неизвестно.

— И еще, — встрепенулся Кудрин, — непонятно, с какой целью Сурова два месяца назад вызывали в РОВД Октябрьского района, я на его столе нашел скомканную повестку к оперативному работнику Графову. Это, кстати, мой однокашник по школе милиции.

— Ну, вот ты завтра позвони своему однокашнику и все узнай, — подытожил Николаев, — а сейчас уже поздно, — он мельком глянул на часы, — и пора, пора домой.

Попрощавшись с начальником, Кудрин надел куртку и направился в сторону трамвайной остановки. Мороз не давал думать — скорей, скорей домой.

И, уже переступив порог своей однокомнатной квартиры, Женя вспомнил, что опять забыл купить продукты в магазине. Он разделся и по привычке открыл дверь холодильника: было пусто, лишь на верхней полке одиноко стояла бутылка «Боржоми». Открыв бутылку, Женя сделал несколько глотков прямо из горлышка.

«Ну, вот и поужинал», — подумал он и пошел умываться в ванную комнату, а потом с наслаждением лег на свою постель.

И здесь его настигли мысли о происшествии.

«Все-таки там точно была инсценировка, — думал Кудрин, — возможно, кто-то очень ловко воспользовался сильным опьянением Сурова и выволок его голого на балкон. Но где здесь мотив, что заставило человека таким необычным способом расправиться с потерпевшим?»

Мысли метались, приходили в голову одна за другой, и Женя, укрывшись с головой одеялом, закрыл глаза и тихо сказал сам себе:

— Спать, Кудрин!