Ход колдуньи

И вот, когда Змей с довольной улыбкой съел последнюю ложку моего суфле, а я собиралась стукнуть похитителя чужих десертов ею же по лбу, а потом поцеловать, в дверь кабинки постучали, и внутрь заглянула его мать.

– Стейн, ты не мог бы посмотреть пятый номер? Там после клиента остался какой-то артефакт. Проверь, можно ли его убрать в хранилище забытых вещей? – попросила Эмма и пояснила, очевидно, для меня: – У штатного мага выходной, он приедет только завтра. Не хотелось бы, чтобы комната простаивала.

Змей пожал плечами, отложил салфетку и поднялся из-за стола.

– Не скучай, Мартиша.

– Я составлю ей компанию, – пообещала Эмма, пропуская сына наружу.

Едва за Змеем закрылась дверь, как она устроилась в его кресле и сказала:

– Девочкам надо посекретничать. – Тон был шутливым, а вот улыбка – грустной.

Я насторожилась. О чем она хочет поговорить?

Эмма взволнованно поправила волосы.

– Наверное, тебе мои слова покажутся странными… Но мне очень жаль, что вы со Стейном познакомились при таких обстоятельствах.

Нахмурившись, я покачала головой: не понимаю.

Прикрыв глаза, Эмма тяжело вздохнула и пояснила:

– Брак по древним обычаям – не то, с чего стоит начинать отношения.

– Почему? – Я покрутила ложку в пальцах, отложила. – Мы собираемся развестись.

Привет, проклятие! И приступ честности. Она и без меня знает, что мы хотим расторгнуть брак. Змей ей сказал.

– Ты не знаешь? – Эмма удивленно посмотрела на меня. – Стейн не сказал, почему спустя полгода такие браки не разрушают?

Почему-почему, все просто.

– Император не хочет, традиция. – Я пожала плечами.

– Причина не только в этом. – Эмма смотрела на меня с жалостью и сочувствием. – Расторгать такой брак по истечении полугода бесполезно. Обряд привязывает тебя к человеку. Ваши души будут связаны, магия тоже, а это крепче самых сильных заклинаний, сильнее дружбы.

Я ошарашенно взглянула на мать Стейна.

– Совсем связаны?

– Да, с этим обрядом «умерли в один день» не просто фигура речи – это реальность. Именно поэтому от таких браков отказались. – Эмма поморщилась, погладила кольцо на безымянном пальце.

Она никогда не была замужем, но носила его, как замужняя женщина.

– Это правда. Умерли в один день и всю жизнь были вместе… потому что не могли иначе. Обряд – весьма варварский способ привязать тебя к чужому человеку, – добавила она. – Он станет тебе ближе всех. Очень повезет, если у тебя были чувства к кому-то другому. Любовь обряду не победить. Но и ей его тоже. Ты будешь любить своего любимого, но никогда не посмеешь к нему прикоснуться. А тот, к кому тебя привязали, станет частью твоей души. И только любовь к другому остановит тебя, и ты станешь своему супругу другом.

Мать Стейна говорила о себе. О себе, отце Змея и его жене. Они попали в ловушку обряда. Желая получить Эмму, император сломал жизнь всем троим…

Вытянув руку, я сжала тонкие пальцы женщины.

Она осторожно высвободила ладонь, чинно сложила руки на коленях. Лаерна всегда лаерна. До мозга костей!

– Но это не все, Мартина… – Эмма какое-то время изучала стену поверх моей головы. – Если чувств до брака не было, обряд может запутать… вынудить поверить, что ты испытываешь эмоции к супругу.

Она замолчала, перевела взгляд на меня.

Вынудить поверить? Вынудить? Как так – вынудить? Взять и вынудить?

Смысл ее слов доходил медленно. Верить в них не хотелось. Но и повода устраивать проверку проклятием женщине, настрадавшейся от брака по древнему обычаю, не имелось…

Обряд может вынудить!

Может… Вынудить…

То есть мы со Стейном?..

Нет-нет!

Я растерянно посмотрела на Эмму. Она грустно улыбнулась.

– Я прикажу принести тебе десерт.

Женщина ушла, оставив меня наедине с мыслями.

Стейн знал и не сказал! Видел, как нас тянет друг к другу, и молчал! Или он решил, что у нас это началось раньше? С борьбы за реликвию? Он верит, что все настоящее?

Но настоящим оно не будет! Не будет!

Облокотившись на стол, я сжала пальцами виски.

В дверь кабинки постучали, официант принес еще суфле. Но шоколадное лакомство встало комом в горле. За попыткой его проглотить меня и застал Змей.

– Прогуляемся? – предложил он, падая в кресло.

Надо было сказать, что я знаю о проблемах с обрядом. Что так нельзя. Проклятие требовало сделать это немедленно, потому что молчать – неправильно. Но я давилась суфле, упорно запихивая его в себя ложка за ложкой.

Стейн нахмурился, следя за моей борьбой с десертом.

– Не хочешь гулять? Давай тогда просто покатаемся на мобиле по городу.

– Мне надо в Йон, за вещами, – глядя в пустую креманку, пробормотала я.

– Куда угодно, мышка. Сегодня я твой личный волшебник, – хмыкнул Змей и перегнулся через стол.

Я отвернулась. Его губы коснулись щеки, оставляя огненный след как напоминание, что все это ненастоящее.

Змей довез меня на мобиле до разлома, ведущего в Йон. Всю дорогу мы молчали. Стейн не лез с расспросами. Я была рада, потому что так и не решилась сказать ему о разговоре с Эммой. Колдуньи ходят первыми? Не сегодня. Сегодня они трусливо молчат, кутаясь в широкий шарф, накинутый на плечи.