Ход пешкой

– Я уже все решил. – Демон лениво повернул голову в ту сторону, где лежала его рабыня. – Так что не вижу повода для беспокойства.

– Иногда я завидую твоей расчетливости. – Ангел подавил зевок и закинул руки за голову. – Посвятишь?

Амон какое-то время смотрел на звезды. Со стороны могло показаться, что он просто любуется небом, но проницательный взгляд собеседника отметил сведенные брови и сосредоточенность в глазах – демон просчитывал, насколько может довериться другу.

– Клятва?

Риэль, мысленно ругнувшись, сделал незамысловатый пасс руками, накладывая на себя заклинание, называемое в шутку «молчанка». Хотя какие уж тут шутки, теперь он и правда никогда и никому не сможет рассказать об услышанных нынешней ночью «откровениях».

– Ты параноик, – хмыкнул он, прекрасно понимая, что это не так.

– А ты ангел, – последовал незамедлительный ответ. – И ваш кодекс чести слишком… прозрачен.

– Опустим это. Итак?

– Я хочу ее, – спокойно, словно говоря о погоде, сказал демон и перевел взгляд на собеседника. – Она станет моей рабыней. Моей покорной рабыней.

– Но… Амон… Она ведь…

– Я уже все просчитал. – Он улыбнулся, и эта улыбка была полна предвкушения. – Ты мне поможешь.

– Ну уж нет…

– Да. Выбора-то у тебя не остается. Так ведь? Но можешь расслабиться. Сейчас помощь будет заключаться только в том, что ты не станешь мешать. – Интриган закрыл глаза. – У меня давно не было рабыни.

Ангел бросил сочувственный взгляд на спящую невольницу – обитатели Ада были отвратительными хозяевами, а Амон… он, пожалуй, был самым жестоким представителем своей расы. Если же учесть, как легко он впадает в ярость рядом со своей невольницей, то… Единственный шанс для этой девочки не сойти с ума – слушаться беспрекословно.

– Кстати, что у нее с магией? – спросил Риэль.

– Не знаю. Мне все равно.

– А она?..

Демон выразительно пожал плечами.

– Вряд ли. Их мир достаточно раскрепощен. – Он закрыл глаза. – Проснется, поинтересуемся.

Кэсс пробудилась спустя несколько часов под мирные звуки кипящего на огне котелка. Шлец готовил поздний ужин, мурлыча под нос незатейливую песенку. Юноша казался вполне довольным жизнью, словно накануне и не провел весь день в седле, идя по следу беглянки, не чистил вечером лошадей, не суетился, угождая хозяевам. Сама девушка ощущала себя разбитой, уставшей и несчастной.

Она сидела, положив голову на колени, и думала о том, что с ней несколько часов назад сотворил тот, кого она по глупости трижды признала хозяином. Зияющая пустота, которую он заронил ей в душу, лишила покоя. Внутри рассудка словно гуляло эхо. Несчастной рабыне казалось – ее мучитель то ли поделился с ней чем-то, что носил глубоко в себе, то ли всего-навсего позволил это увидеть. Было страшно.

Как он может так жить? Разве получится просто дышать, когда в душе нет ничего – только бесконечное равнодушие и пустота? Может, смотри он ей в глаза чуть дольше, бездна заполнила бы и ее? И она стала бы такой, как Амон? А он? Он бы изменился? Вряд ли. Бездна неисчерпаема. Ее хватит на всех. На то она и бездна…

– Кассандра.

Девушка испуганно вскинула голову.

Андриэль.

– Мне нужно задать тебе личный вопрос. Ответь честно.

Она кивнула, с удивлением заметив, что ангел как будто замешкался. Демон стоял рядом, и хотя на его спокойном лице не отражалось никаких эмоций, почему-то было понятно – он снова забавляется.

– Ты не чувствуешь в себе никакой магии?

– Что? – Не ожидавшая такого вопроса, она захлопала глазами. – Магии?

– Судя по всему, нет, – ответил за нее Амон.

– А как это?

– Предрасположенность к какой-либо из стихий. – Риэль нахмурился и повернулся к другу. – Надо это выяснить. Устроить проверку или…

Тот пожал плечами.

– Делай что хочешь. Я понаблюдаю.

– Кинуть в нее огнем?

Светлые брови взлетели вверх, но ответом на вопрос была тишина.

– Огнем? – Рабыня переводила взгляд с одного на другого. – Вы о чем?

– Я придумаю. – Ангел нахмурился. – А ты уверен, что она…

– В том мире свободные нравы. К тому же два дня назад она напала на меня, и если бы…

Та, чью судьбу эти двое так бесцеремонно и туманно обсуждали, смотрела на хозяев, свирепея все больше. Они что, совсем больные?

– Кэсс, ты женщина? – наконец неловко поинтересовался очаровательный гуманист, минуту назад собиравшийся швырять в несчастную жертву огнем.

Девушка окончательно запуталась и даже оглядела себя. Ну да, одета неправильно, но разве не заметно, что она не мужчина?

– Конечно, женщина, а что, это незаметно?

– Может, дело в том, что она человек? – задумчиво спросил Риэль.

Амон посмотрел на девушку, а потом опять пожал плечами:

– Не знаю. Выясним позднее.

Когда нелюди отошли, растерянная Кассандра снова опустилась на одеяло, служившее ей ложем, и вопросительно уставилась на Шлеца, как раз подошедшего с тарелкой в руке.

– Не объяснишь?

– А что тут неясного? – почесал он затылок. – Весь магический потенциал проявляется, когда, ну… ты перестала быть невинной. И, естественно, господа интересуются…

– Так они спрашивали, девственница я или нет?

– Да. А ты что подумала?

– Другое, – последовал мрачный ответ.