Ход Роджера Мургатройда

– Макака нахальный! О-о-ох, – упоенно вздохнула она, сбросив туфли под столом – задник левой носком правой, задник правой – большим пальцем левой ноги. И принялась энергично растирать подошвы. – Я уже час, как только об этом и мечтала. Прямо в кровь стерты! – Она испустила вздох приятного предвкушения. – Завтра мое свободное утро, и я поставлю будильник на шесть, просто чтобы напомнить себе, что я могу спать дальше. Блаженство!

– А что там наверху-то? – спросила миссис Варли, высыпая в свой чай третью ложку сахара из четырех. – Все еще на взводе, а?

– Еще как! Вот почему они нас внизу и держат – из-за помоев, которые льют. Когда я выходила из гостиной с чайным подносом, эта актриса, Кора, как ее там, обозвала Джентри лживым псом. «Лживый пес» – ее собственные слова, и она прямо их выплюнула! Не хотела бы я повстречаться с ней темной ночью!

– Не повстречаешься, так что забудь, – сказала миссис Варли, которая не могла и дня прожить, не черпая щедрой рукой из своего запаса расхожих фраз.

– Просто такой оборот речи, миссис Варли, ну, то, что называют аллергией.

– Я против аллергий. Добрый простой английский всем годится.

Она задумчиво прихлебывала чай, благовоспитанно оттопыривая мизинец.

– Однако меня удивило то, что ты сказала, как она прямо-таки плевалась. Она всегда казалась мне такой светской и вощеной.

– Вощеной? – повторила Айрис язвительно. – Эта надутая чушка? Вощеная, эта…

– Айрис! – предостерег Читти. – Выражения.

– Извиняюсь. Только меня смех разбирает, понимаете, как подумаю, чего она выболтала.

– Кто?

– Да так называемая Кора Резерфорд.

– То есть почему «так называемая»?

– А вот. Они все попивали чаек, даже сыскарь, а она… ну, Кора Резерфорд, думала развеселить их одним своим антидотом. У нее этих антидотов хоть отбавляй.

– Я против антидотов.

– Да ну же, миссис Варли! Валяй, Айрис, что случилось-то?

Вся кухня насторожила уши. Адди вернулась из угольного сарая и так незаметно, как могла, встала у садовой двери – впрочем, незаметности ей было не занимать стать, – а Долли, только что завершившая свои обязанности наверху, села рядом с Томелти по другую сторону от Айрис.

– Ну, – сказала Айрис театральным шепотом, – она сидела близко от огня в этом своем меховом шарфе…

– Вот это вещь! – перебила Долли со вздохом. – Я бы умерла, я бы УБИЛА за такой шарф из норки.

– Это не норка, а лиса.

– Это норка.

– Лиса!

– Норка!

– Девочки, девочки, это же, наверное, значения не имеет?

– Верно, мистер Фаррар. Ну, нестерпимо, когда тебя перебивают, а ты еще только начала антидот рассказывать, – сказала Айрис, свирепо глядя на сестру. – Как я собиралась сказать, когда меня грубо перебили, – продолжала Айрис, – она рассказывала им какую-то историю про себя. Когда она была маленькой девочкой – не про театр на этот раз, а о том, как она нашалила с каким-то соседским мальчиком… Нет-нет, вовсе не то, о чем ты думаешь, Томелти, ирландский ты жестянщик, ты… только одно у тебя в голове и есть! Вроде бы она и этот мальчик плескались в грязной луже, и когда она вернулась домой, ее мамочка разозлилась, что она так свою одежду выпачкала, и давай ее разделывать на все корки, а она, Кора то есть, она и скажи в ответ своей мамочке такую остроумную неприличность. И это была соль ее антидота, но все они громко рассмеялись, только когда она повторила, что сказала ее мамочка, чуть она услышала эту неприличность… – Айрис с поразительной убедительностью изобразила интонации Коры Резерфорд: – «И милая мамочка обернулась ко мне и закричала, да как ты смеешь разговаривать так со своей матерью, Нелли!» Вот так: Нелли!

– Я чего-то недопоняла, – сказала Адди.

Айрис разразилась хриплым ехидным каркающим смехом.

– Нелли! Она до того увлеклась, рассказывая свою историю и остроумничая и все прочее, что напрочь забыла про то, что имя-то у нее считается Кора. И даже не закончила антидот. Прижала ладони ко рту, а эта ее морда цвета опары – ну, прямо будто пышка на соде миссис Варли, иначе не назовешь! Так она прямо забагровела. И фамилия у нее, спорю, не Резерфорд вовсе, а Разиньзад, не иначе.

– Ну-ну, Айрис, – сказал Читти, прекрасно понимая, что проигрывает битву в защиту благопристойности, – в этой кухне языка не распускай.

– Крошка Нелли Разиньзад, – нераскаянно продолжала Айрис, – королева спинки к спинке!

Ее речитатив «Крош-ка-Нел-ли-Раз-инь-зад!» был подхвачен Долли и – хотя поначалу и опасливо – Адди. Все трое начал и отплясывать конгу вокруг кухонного стола.

– Цы-ы-ы-ыц! Все вы! – прикрикнула на них миссис Варли. – Так себя вести, когда в доме мертвое тело!

– Да ну! – вмешался Томелти. – Вы же сами сказали, что Реймонд Джентри был подлюгой. Или вы собираетесь слезы над ним проливать?

– Нет, не собираюсь, – ответила она. – Но не так уж приятно думать, что разделяешь кров с убийцей.