Ход в Шаолинь

Но хуже всего были змеи с обсидиановой чешуей. Как только эти гады съедали очередного йога или монаха, они издавали характерный пик и становились длиннее. Ползали они по полю боя под однообразную монофоническую мелодию. Дарашунги управляли ими при помощи волшебных шкатулок, нажимая на пластинки с иероглифами. Траектория движения каждого змея отображалась на магическом стекле. Единственная возможность уничтожить змея – добиться его столкновения со стенкой или с самим собой. Поэтому монахи придумали создавать собственные голографические фантомы, а сзади устанавливать каменные пирамидки. Змей втыкался в пирамидку и аннигилировал. С тех пор в Тибете существует обычай. Если путник заметит у дороги сложенную груду камней, он должен добавить свой камень и воскликнуть: «Наши победили! Дарашунги низвергнуты! Ки-ки! Со-со!» Последний возглас – древний боевой клич тибетцев.

Но до победы было еще очень далеко. Силы добра несли потери, а зло набирало очки. Закончив артподготовку, дарашунги двинулись вперед. Они закрывались бронзовыми щитами, вогнутыми в сторону противника и покрытыми перламутровой слюдой. Это были магические зеркала, которыми дарашунги защищались от энергетических разрядов посохов шаолиньцев. На них были вороненые пластинчатые доспехи, украшенные на наплечниках черепами и зигзагами молний. У каждого в руках был мрачный меч, который рубил не только физическое, но и ментальное тело. За счет чего дистанция поражения кратно увеличивалась. В их шлемы с ликами на три стороны был врезан камень ночи Гахра – микрогенератор хаоса, который вносил локальные изменения в мировые физические константы. Это приводило к лавинной аннигиляции материи в выбранной точке пространства. Маг выбирал жертву взглядом, как пилот истребителя, и производил выстрел усилием мысли. Черные воины врубились в строй архатов. Положение сил добра стало критическим.

В этот момент рота радиоэлектронной борьбы принца Падмакары, замаскированная на склонах, задудела в дун-чены и забила в барабаны. После чего отрубились все магические прибамбасы, включая радиоуправляемых тотемных животных. Переход в Пустоту стал также невозможен. Рота РЭБ поставила шумовые помехи в спектре «струн гучжэна». Битва перешла в реальное пространство.

Эта ловушка была заранее подготовлена сводным индо-китайским отрядом. У сынов сумеречного портала была слишком известная репутация, чтобы недооценивать их способности боевых магов. Однако в их силе заключалась и их слабость. Как рукопашники и фехтовальщики, дарашунги были довольно слабые воины. Шаолинь, напротив, практиковал кунг-фу со дня своего основания. А сто пятьдесят лет назад, в 620 году, тринадцать братий защитили престол императора Ли Шимина, за что монастырю позволили содержать собственное монашеское войско. Так Шаолинь стал центром боевых искусств Китая…

Было понятно, что дарашунгов с их магическим арсеналом не одолеть. Вот и решили монахи и йоги пойти на хитрость. Заманить черное воинство Бон на площадку, которая была заранее пристреляна ротой РЭБ принца Падмакары.

Казалось, битва выиграна. Маги один за другим падали на землю. Живых тут же обезоруживали и связывали их же поясами. Санитары вкалывали им успокоительное и закрепляли на шеях серебряные ошейники, блокирующие темную энергию. В общем, веселье было в самом разгаре.

Но вдруг земля задрожала. Послышалась глухая рокочущая поступь. Бум… Бум… Бум… С горы Тисе посыпались камни. Жуткий вой не живого существа, но потустороннего монстра разорвал долину. По спинам солдат царя Тисонга Децэна побежали мурашки. А маги, державшие последнюю оборону, радостно возопили.

– Каркаданн, Каркаданн! – кричали они, ударяя рукоятками мечей о щиты.

Из ворот крепости вышел огромный черный единорог. Из ноздрей его валил дым и сыпались искры. В воздухе распространилось жуткое зловоние. Это был превосходный железный конь Бхаянага Тегелы, правда несколько подросший за две тысячи лет. Это именно ему дарашунги приносили человеческие жертвы на своем алтаре в центре крепости четырех цитаделей. Легенды гласили, что, помимо магической энергии, каркаданн обладает чудовищной силой, свирепостью и непробиваемой броней. На спине черного единорога сидел верховный жрец Бон, закованный в латы, с железным посохом в руках.

Капитан шаолиньцев понял, что дело плохо.

– Лютик, Лютик, я Ромашка! – прикрыв одно ухо рукой, кричал он в телепатический кристалл. – Фокусники совсем обнаглели, выпустили против нас целый зоопарк. Прошу подкрепление, прием!

– Ромашка, я Лютик, понял тебя. – Кристалл запульсировал голубым светом. – Высылаем куропатку. Фокусникам наш пламенный привет.