Ходи осматриваясь

Наконец я добрался до Чертанова и благополучно вручил полусонное дитя и сумку с его причиндалами заждавшейся тетке. С превеликим трудом удалось отбиться от радушного поползновения на застольную беседу за чашкой чая. Все мое естество томилось острым желанием добраться до своей холостяцкой квартиры, попариться в ванне и распластаться на софе. Ощущение было такое, как если бы от самого Томилина тащил «девятку» волоком. Спину ломило, точно после сильной простуды. Позвоночник одеревенел. Но предстояло еще доставить остальную кладь, и я, стоически выдержав характер, поборол расслабляющую мысль отложить это неспешное дело на завтра, и припустился к Мичуринскому.

На площадке было темно — очевидно, перегорела лампочка. Я чертыхнулся, выгрузился из лифта, подошел к двери Майи Гаевны и вдавил кнопку звонка. Никто не среагировал, но светящаяся точка в глазке и характерное урчание включенного водопроводного крана обнадеживали. Я нажал снова. Что-то скрипнуло, и спустя секунду всполошенный голос спросил:

— Кто?

— Это я, Майя Гаевна, Гриша Рогов.

Клацнула цепочка. Дверь чуть откачнулась от косяка, и в образовавшейся щели блеснул мокрый пластиковый чепчик.

— Ой, Гришенька! Я из-под душа. Прости, сейчас-сейчас впущу.

— Не нужно, — остановил я ее. — Мне бы только ключи. Просуньте их, если не трудно.

Она просунула. Я извинился, мягко прервал ее причитания и заверил, что никакой особой помощи не требуется и она может спокойно домываться. Потом перешагнул через тюк, подступил к аркинской квартире. Нащупал верхний замок и пропихнул ключ в скважинку, но он не проворачивался. Похоже, впопыхах, в утренней нервозной суматохе, Майя Гаевна заперла лишь на один замок. Взялся за нижний — дважды щелкнуло, и я втащил вещи в темень прихожей. Вытянул руку, пытаясь нашарить включатель, как вдруг боковое зрение схватило метнувшийся ко мне из-за гардероба огромный черный силуэт. Что-то хрястнуло над правым виском, полыхнула ярко-оранжевая зарница, я отлетел на стену, попытался впиться в нее ногтями, но тут же провалился в мрачное безмолвие.

В беспамятстве я, очевидно, пребывал недолго, ибо услышал, как отдаленно хлопнула дверь в парадном — похоже, за тем, кто огрел меня по голове. Тотчас же открыл глаза и замигал, тщась продраться сквозь застившую их мглистую пелену, но потом сообразил, что просто погашен свет. Привалился к стене и медленно поднялся, кряхтя, как столетний старец. Нащупал выключатель, и сияние хрустального плафона под потолком заставило меня зажмуриться.

Я прикоснулся ладонью к участку над правым ухом и ощутил под ней довольно объемную нашлепку. На подгибающихся ногах проковылял в ванную. Зеркало меня несколько утешило: все выглядело не столь уж страшно. Физиономия посерела, очи ввалились, но волосы надежно прикрывали ушиб — лишь краешек красно-бурой припухлости выбивался наружу. Я побрел в кухню, вынул из морозильника ванночку со льдом, завернул в подвернувшуюся салфетку и приложил к пострадавшему месту. Дотрагиваться было больно, и как-то противно распирало, но, кажется, я уже начал привыкать к мелким житейским неудобствам. Усмехнулся и мрачно подумал, что, если так пойдет и дальше, я, чего доброго, научусь держать удар, как заправский мальчик для битья.

Не требовалось особой сметки, дабы уразуметь, кто покусился на мое несчастное темечко. Но поражала неимоверная наглость: второй раз на дню отважиться на рискованный набег можно лишь по крайней нужде. Приперло, что ли? Я вспомнил про пленку, встревожился и поспешил в большую комнату. Утреннее событие прокрутилось в голове. Я огляделся. Затем опустился на карачки. Кассета пылилась под креслом — или ее не успели отыскать, или она действительно никого не интересовала.

Я пошлендал немного по трехкомнатной квартире, сам не зная, чего высматриваю. Потом вернулся в прихожую, перетащил загромождающую ее дачную кладь в спальню, вернулся, распахнул входную дверь, отвел вплотную к стене и принялся изучать замки. Никаких видимых следов взлома не обнаружил. Быть может, орудовали классными отмычками либо каким-то образом заполучили дубликаты ключей. Или же, торкнулась беспокойная догадка, завладели оригиналами? Я поплелся на кухню, присел, закурил и задумался. Надо было попытать Майю Гаевну — я решил выждать немного и вновь ее потревожить.

Не успел, однако, дососать сигарету, как, легка на помине, она объявилась сама. Широко раскрыв глаза, она уставилась на компресс, который я все еще придерживал.

— Господи, что это?

— Хочу отморозить мозги, — ухмыльнулся я. — Чтобы быть под стать времени. — Дурная шутка прозвучала зловеще, и я не стал ее развивать. — Да ерунда. Стукнулся малость.

— Господи! — с состраданием в голосе повторила она. — Как это вас угораздило?

Я поспешил переместить ее внимание на предмет более для меня актуальный и спросил про ключи. Выяснилось, что дверь она запирала теми, которые вверили ей на хранение, а где Милины — даже не представляет. Похоже, подонок прихватил их с собой — значит, тогда уже замыслил сюда наведаться.