Ходячее недоразумение в академии Примы (СИ)

Я спрыгнула со стула и решила сама себе устроить — как там папа сказал? — экс-кур-си-ю. И начать я решила с той комнаты за стеклом, откуда только что выбежал папа. Там ведь столько всего интересного! А те штучки, которые он не разрешал трогать, я не буду трогать. Честно-честно!

Я вошла, завороженно рассматривая все то, что так и манило прикоснуться и потрогать. К сожалению, все это богатство стояло на столе, и приходилось сильно задирать голову, чтобы рассмотреть. Я попыталась подтянуться на руках, но из этой затеи ничего не вышло. Оглянулась и увидела стул, который с противным скрежетом дотолкала до стола, быстренько на него залезла и с горящими глазами стала разглядывать открывшееся великолепие.

Все вокруг было таким необычным и интересным, что я даже удивилась, когда увидела на подставке прямо в середине конструкции самый обычный ключик. У нас похожий запирает старый буфет в кухне.

Я потянулась к нему — пришлось даже встать на цыпочки — и взяла его в руку. 

Действительно, ключик маленький и красивенький. Я вспомнила, что видела похожий в витрине шоколадного магазина. Только тот был побольше и совсем черный. Его держал в руках улыбающийся шоколадный карапуз, а перед ним высился игрушечный шоколадный домик. От витрины меня тогда отодрали с трудом, но я запомнила место и теперь во время прогулок всегда старалась ходить именно через этот магазин. Пару раз мы с мамой даже покупали там фигурный шоколад. Правда, мне доставалось совсем чуть-чуть, но было очень вкусно!

А может, этот ключик, как у карапуза? И его можно съесть?

Недолго думая, я сунула его за щеку. Ключик и правда оказался очень вкусным. Я ощутила на языке вкус ирисок, которые принес нам дед и которые я потихоньку таскала из вазочки на столе. А еще по языку и нёбу, лопаясь и немного пощипывая, пробежали какие-то пузырьки, и я рассмеялась.

— Варя? Что ты тут делаешь? — раздался совсем рядом обеспокоенный голос отца. Он бегло меня осмотрел и взял на руки. — Я же просил тебя немного подождать, — с укором посмотрел он.

— Я и ждала. Долго ждала! — ответила я чистую правду. — А ключик был вкусный! У тебя еще есть? Но маме мы не расскажем, что я сладкое ела, хорошо? А то вечером она не разрешит мне взять еще одну конфетку из вазочки.

— Ключик? Какой ключик? — взгляд отца заметался по подставке, с которой я этот ключик и взяла. — Ты… ты его съела? — растерянно посмотрел он на меня, и я, видя подвох, опасливо кивнула. — Но как?! Открой рот! Немедленно! — он тут же поставил меня на стул и сжал пальцами мою челюсть, заставляя раскрыть рот. — Ты его проглотила?

— Нет! — захныкала я, не ожидая от папы такой бурной реакции, и даже испугалась, когда он попытался залезть пальцами мне в рот.

— Прости, солнышко, — он прикрыл глаза, стараясь унять сбившееся дыхание, — но мне нужно понять, что произошло. Расскажи с самого начала, как случилось, что ты съела Ключ?

Папа меня обо всем подробно расспрашивал, особенно о том, как я себя чувствую, и нервно мерил комнату шагами. Потом притащил целый чемодан всяких медицинских штук, которые то прикладывал ко мне, то совал мне в рот и нос. Даже кровь взял большим страшным шприцем с иглой. Я поплакала немного, но папа сказал, что так нужно и что я самая смелая. Наконец я от всего этого так устала, что замолчала и насупилась, не желая больше говорить и об-сле-до-вать-ся. 

Наконец, он взял меня на руки, сел на стул и, взяв мои ладошки в свои, заглянул в глаза:

— Солнышко, ты хочешь, чтобы у нас с тобой появилась тайна о волшебном ключике? Такая тайная тайна, о которой никто и никогда не будет знать? 

— А мама? — заинтересовалась я возможностью иметь с папой свою тайную тайну. 

— Ей мы тоже расскажем. Вернее, я расскажу. Но больше никто не должен узнать о том, что ты съела ключик. Слышишь, никто и никогда! Это будет наша самая тайная тайна навсегда!

— Навсегда?! — впечатлилась я. — Хорошо, — и улыбнулась, радуясь, что папа наконец закрыл медицинский чемоданчик. 

— Ты никому не должна говорить, что съела Ключ. Ты вообще должна забыть, что заходила в эту комнату и что-то здесь видела. 

— Но я же помню.

— Конечно, помнишь, но ведь на то она и тайная тайна, чтобы сделать вид, что ты обо всем забыла.

Тот день я и правда забыла. Полностью. Будто его и не было…

***

Я вынырнула из воспоминаний, будто из-под водной толщи, и вдохнула воздух, которого почему-то перестало хватать. 

Я видела папу! Видела так, будто только вчера с ним встречалась! Сердце защемило от застарелой боли, которую я умело скрывала ото всех и в первую очередь — от мамы, которой мои расспросы об отце давались очень нелегко.

На глаза навернулись слезы. Я так погрузилась в себя, что не сразу заметила, с каким алчным любопытством меня рассматривает де Мризье.

— Я знала! — расхохоталась она вдруг. — Ты все вспомнила! — и внезапно вцепилась пальцами в край круглого стола и наклонилась ко мне. — Как? Ну же! Скажи мне! Как ты это сделала?! Как активировала Ключ?!

«Это будет наша тайная тайна навсегда», — прозвучал вдруг папин голос в голове.