Ходячие мертвецы Роберта Киркмана. Найти и уничтожить

Откинув сошки под стволом винтовки, Брайс расположил оружие на капоте машины. Глядя через оптический прицел, он водил перекрестьем над растрескавшейся поверхностью парковки. Он планировал поймать в перекрестье Конский Хвост и избавиться от нее как можно скорее. Как ни печально, именно она была той, кто всеми ими руководил, была их вожаком. Надо избавиться от нее, устранить угрозу.

Наконец он поймал Конский Хвост в центр прицела. В данный момент она вела парня и чернокожую женщину к лестнице, и Брайс прекрасно ее видел. Перекрестье прицела нашло мишень. Левая рука стрелка нежно поглаживала цевье[22]. Он стабилизировал установку. Медленно выдохнул. Тело его было совершенно неподвижно. Он медленно начал вжимать спусковой крючок, когда вспышка «HK» отвлекла его. Серебристые вспышки света за спиной Конского Хвоста привлекли внимание Брайса к другой женщине – татуированной, с волосами ежиком, – она в автоматическом режиме поливала огнем его людей поверх лабиринта ржавых обломков, за которыми те прятались. В дымке жужжали искры и рикошетили пули. Какие-то из них находили своих жертв – несколько человек Брайса опали в воронках розового тумана. Женщина быстро пятилась по лестнице, следуя за своими товарищами и не переставая при этом отстреливаться. Некоторые из мужчин вели ответный огонь, но они жутко мазали: снаряды, выбивавшие пыль, крошку и куски камня у нее из-под ног, похоже, не особенно беспокоили девушку. Она продолжала опустошать магазин повышенной емкости до тех пор, пока не раздались щелчки. Брайс оценил дистанцию, рассчитал траекторию движения пули и сделал одиночный выстрел женщине в голову.

Глава одиннадцатая

Джинкс наблюдала за тем, как Лилли поторапливает остальных, чтобы быстрее поднимались по цементным ступенькам – впереди двигались три силуэта, едва различимые за пеленой дыма, – когда в нее попали. Снайперская пуля, словно оса, прошла через затылок, выбив небольшой кусок мозговой коры. Джинкс судорожно вздохнула, начала покачиваться и споткнулась, будто ее ноги зацепились за невидимый шнур. Ослепляющий белый свет перекрыл обзор, она уронила пистолет и растянулась на асфальте. Ее дыхательная система начала сбоить, словно кто-то поломал выключатель. Она хватала ртом воздух и пыталась подать Лилли сигнал о случившемся, пыталась сказать что-то, но ужасная рана в голове уже начала вызывать судороги. Затылок стал ледяным и мокрым от крови; руки и ноги стали абсолютно непослушными.

Но ее принцип – ни за что не сдаваться ни перед какими обстоятельствами, даже когда масштаб происходящего и его последствия трагически ясны. Поэтому Джинкс начала ползти. Практически ничего не видя, задыхаясь от собственной крови, оставляя темный малиново-красный след из артериальной крови на тротуаре, словно пиявка, она делала неимоверные усилия, чтобы увидеть Лилли, чтобы подать ей знак – не волноваться и идти дальше. Не останавливаться. Вытащить остальных отсюда. Найти тех детей и вернуть их.

В ее последние мгновения, которые заняли примерно секунд двадцать или около того, Джинкс заметила несколько вещей – мутных, молочных, исчезающих, едва донесенных импульсом, проведенным в последний раз умирающим зрительным нервом. В бледной белой мгле она видела выживших противников – около шести мужчин, расположившихся вокруг заброшенной автостоянки, замерших чтобы перезарядить оружие или ждать дальнейших приказаний, либо чтобы просто спрятаться и следить. В этом проходящем моменте спокойствия Джинкс услышала журчащий голос Лилли, будто доносящийся из-под воды:

– Я ИДУ, ДЖИНКС! ОСТАВАЙСЯ ВНИЗУ! НЕ ДВИГАЙСЯ!

Звук голоса Лилли Коул – мощного, пронзающего воздух меццо-сопрано – привлек внимание Джинкс к лестничному проему. Лилли вышла из здания с автоматом наготове и с тем решительным взглядом, который был так знаком Джинкс. Женщины посмотрели друг на друга в последний раз. Джинкс удалось потрясти головой. Этот простой жест, кажется, говорил тысячи слов, хотя ничего не было произнесено. Это ее последнее желание, и оно заставило Лилли внезапно остановиться в пятнадцати футах, замерев за разрисованной граффити несущей колонной.

Джинкс судорожно вздохнула, веки ее налились тяжестью, и она попыталась поднять трясущуюся, окровавленную руку, но не смогла закончить движение. Лилли так никогда и не узнала, что хотела сделать Джинкс: попрощаться, махнуть, чтобы Лилли уходила, или отправить ей воздушный поцелуй. На глаза Лилли навернулись слезы. Она не слышала второго выстрела из снайперской винтовки, да и Джинкс ничего не почувствовала, когда Теодор Бо Брайс – отставной главный сержант сто первой воздушно-десантной дивизии армии США – отправил вторую пулю прямо ей в затылок.