Ходячий замок

Софи, разумеется, вовсе не рвалась встретиться с королем. Но она подумала о том, что говорил Кальцифер. Если король велит Хоулу отправиться на Болота и Ведьма его схватит, Софи больше никогда не станет молодой.

Она замотала головой.

– После миссис Пентстеммон король Ингарии наверняка покажется мне совсем заурядной особой, – сказала она.

Глава тринадцатая, в которой Софи чернит имя Хоула

Когда они добрались до дворца, Софи снова стало нехорошо. Сияние множества золотых куполов слепило ее. К парадному входу вела длинная лестница, а на ней через каждые шесть ступеней стояли солдаты в алых мундирах. Бедные мальчики, ведь их вот-вот солнечный удар хватит, думала Софи, поднимаясь мимо них по лестнице. Она нащупывала тростью ступени и отчаянно задыхалась.

После лестницы начались арки, залы, галереи, коридоры – один за другим. Софи сбилась со счета. У каждой двери гостей встречали разодетые люди в белых перчатках – белых, без единого пятнышка, несмотря на жару! – и допытывались, по какому они делу, а потом вели к следующим разодетым лакеям у следующих дверей.

– Миссис Пендрагон к его величеству! – раскатывались под потолком голоса разодетых.

Примерно на полпути Хоула деликатно попросили подождать здесь. Майкла и Софи принялись передавать дальше. Гости поднялись на следующий этаж, где разодетые лакеи были уже не в красном, а в голубом, и переходили из рук в руки, пока не оказались в приемной, обшитой панелями из сотни разных сортов дерева. Тут Майкла тоже отрезали и попросили подождать. Софи, которая к тому времени уже засомневалась, не снится ли ей странный сон, прошла в массивные двери, а гулкий голос на сей раз возвестил:

– Ваше величество, к вам миссис Пендрагон!

И Софи увидела короля. Он сидел – нет, не на троне, а в довольно-таки незатейливом кресле, украшенном единственным золотым листиком, – посреди большой комнаты и одет был куда скромнее, чем его прислужники. Он был совсем один, будто обычный человек. Нет, конечно, сидел он не просто так, а по-королевски, выставив вперед одну ногу, и мог бы считаться красивым – на свой пухловатый и несколько размытый манер, – но Софи показалось, что он довольно моложав и самую малость слишком горд тем, что он король. Софи подумалось, что с таким лицом не годится быть настолько самоуверенным.

– С чем же ко мне пожаловала матушка чародея Хоула? – спросил король.

Тут Софи внезапно осознала, что стоит перед королем, и онемела. Такое чувство, пронеслось у нее в затуманенной голове, что этот человек и нечто огромное и величественное, именуемое королевской властью, – две разные вещи, по странному совпадению оказавшиеся в одном кресле. И еще она обнаружила, что позабыла все те умные и тонкие соображения, которые Хоул велел изложить королю, – все до последнего словечка. Но что-то надо было говорить.

– Он послал меня к вам сказать, что не пойдет искать вашего брата, – промямлила Софи и добавила: – ваше величество.

Она уставилась на короля. Король уставился на нее. Это была настоящая катастрофа.

– Вы уверены? – удивился король. – Когда я беседовал об этом с самим чародеем, он охотно согласился.

Единственное, что Софи помнила точно, – это что она пришла к королю чернить имя Хоула, поэтому она выпалила:

– Он вам солгал! Он не хотел вас сердить! Он от природы увиливатель, если вы понимаете, что я имею в виду, ваше величество!

– И надеется ловко увильнуть от поисков моего брата Джастина, – кивнул король. – Понимаю. Быть может, вы присядете, ведь вы уже немолоды, и изложите мне соображения чародея поподробнее?

В изрядном отдалении от короля стояло второе незатейливое кресло, и Софи с хрустом и скрежетом уселась в него и сложила руки на набалдашнике, как миссис Пентстеммон, надеясь, что это ее поддержит. Но в голове у нее была одна ревущая белизна страха сцены. Софи пришло на ум одно-единственное соображение, и она его тут же и выдала:

– Только трус отправит старую мать просить за себя! Уже по одному этому ясно, что он за человек, ваше величество!

– Да, это необычный шаг, – сурово ответил король. – Однако я дал ему понять, что достойно отплачу за труды, если он согласится выполнять мои поручения.

– Деньги его не заботят, – возразила Софи. – Понимаете, он до смерти боится Болотной Ведьмы. Она его прокляла, и это проклятье только что его настигло.

– В таком случае у него есть все причины бояться, – сказал король, едва заметно вздрогнув. – Прошу вас, расскажите мне еще что-нибудь о чародее.

Еще что-нибудь о Хоуле, в отчаянии подумала Софи. Надо как следует очернить его имя! Но в голове у нее было так пусто, что на какой-то миг ей примерещилось, будто у Хоула вовсе нет недостатков. Какая чушь!