Ходит черная королева

– Идемте, – женщина отвлекла меня, и мы вместе покинули храм. Заперев его на ключ, она указала в сторону дорожки, уходящей к пруду, и мы не спеша двинули по ней.

– Вас как зовут? – спросила меня.

Голос у женщины был мягкий, спокойный, и взгляд такой же. И походка. Она вообще была немного не от мира сего, но это не казалось странным.

– Ирина.

– А я Галина, помогаю при храме. Мы молимся за девочек, чтобы все обошлось, и они вернулись домой.

– Чем они тут занимались?

– Помогали, как и все неравнодушные люди. Работы тут всегда хватает. Вот там у нас детский хоспис и больничный комплекс для престарелых. Конечно, обслуживает их исключительно медперсонал, но помогать в другом не возбраняется. Вот Катюша и пришла к нам… Книжки деткам читала, гуляла, или сбегает что-то прикупит, посидит с кем… Но в основном с девушками общалась, для которых дом строится. Для тех, кто отказался делать аборт и ушел из семьи.

– Таких много? – удивилась я и быстро добавила. – В плане, которым велят делать аборт.

– Не поверите, но да. К нам не только из города, с района, с области едут, потому что проблема серьезная. Девушки без крыши над головой. Мы оказываем им помощь. Сейчас они живут в той части, где хоспис, надеемся, что строительство не затянется, и скоро мы сможем переселить их в дом.

Я кивнула, хмурясь. Круто, конечно, вот люди действительно делом занимаются, а я все лето валялась на диване и страдала о своей жизни. Только вот что интересно: за сегодняшний день слово аборт прозвучало уже в третий раз, и каждый раз так или иначе коснулось пропавших девчонок. Совпадение?

– И с этими девушками общались Катя и Мила больше всего? Вы не находите это странным? Ведь им всего пятнадцать.

Галина быстро перекрестилась.

– Они только с благими целями… Хотя ваш интерес понимаю, у нас тоже многие не сразу поняли, почему их к беременным тянет. А потом они с батюшкой поговорили… Оказалось, обе девочки были нежеланными. Милу не хотел отец, Катюшу – мать. И вот они старались своим примером показать беременным, что не стоит отчаиваться, что они выросли и все у них хорошо. На самом деле это, правда, помогало. Многие хоть и приезжают сюда, но все равно в сомнениях. Ведь для них вся жизнь рушится, семья, привычный уклад. Что впереди? Непонятное будущее, никакой стабильности, как растить ребенка в одиночестве?.. А тут есть пример перед глазами, и все легче становится.

Выходит, девчонки сошлись не столько на спокойных характерах, сколько на общности судеб. Обе были нежеланными, обе явно об этом переживали, раз оказались в церкви и пытались помочь будущим матерям-одиночкам. Им бы самим кто помог, пятнадцатилетним запутавшимся подросткам с психологическими травмами…

– Ничего необычного в последние дни не было? – спросила я Галину, мы шли вокруг пруда уже третий круг, но она не проявляла недовольства, и я этим пользовалась.

– Они были задумчивыми, знаете, как будто все о чем-то переживали, по лицам видно было. Я Катюшу спросила, не случилось ли чего, но она сказала, что все нормально. А потом подошла и спросила, когда ближайшая исповедь. Я ответила и снова спросила, все ли в порядке. А Катя на меня серьезно так посмотрела и сказала: я, кажется, плохо сделала человеку и хочу исповедаться.

– А вы что? – взволнованно спросила я, вот это уже похоже на настоящую зацепку.

– Сказала, что надо на исповедь, раз душа просит. И что бог нас всегда ждет. Катюша кивнула, мол, главное, не опоздать. И ушла. Я вот теперь и думаю, может это быть связано с их исчезновением?

Теперь и я думала об этом. Девчонка опасается, что сделала кому-то что плохое, боится не успеть на исповедь, а потом пропадает. Выглядит логично. Правда, это должно быть что-то серьезное, и тут вопрос: куда она могла вляпаться и что натворить?

– Пока сложно сказать, – ответила женщине, – в любом случае спасибо вам огромное за помощь. Скажите, а можно поговорить с батюшкой, с которым общалась Катя?

– Завтра будет служба, закончится около двенадцати, он будет. Приходите, если хотите.

– Буду. И еще: с кем-то из беременных, возможно, Катя общалась больше, чем с другими?

– Не могу сказать, специально за ними никто не следил. Но если нужно, вы можете завтра поговорить с девушками, если отец-настоятель разрешит.

– Поняла вас. Спасибо еще раз, тогда до завтра.

Я отправилась домой, по дороге позвонила Ветру, чтобы рассказать о том, что узнала. Ему мысль об интересе к абортам тоже показалась любопытной, но развивать ее он не стал.

– Я на завтра отпрошусь у Савицкой и сгоняю в церковь, – подытожила я, – может, удастся узнать что-то еще. А у тебя как? Кстати, я заеду за скутером?

– Конечно. Меня дома нет, Инна Сергеевна тебе откроет. Если хочешь, можешь поужинать.

– С чего такая милость? – хмыкнула я. – Не от тебя, от уважаемой домоправительницы.

Ветер только усмехнулся в ответ.

– Получил распечатку по мобильным, девчонки общались в основном друг с другом и с семьей. Телефоны пробили по GPS, оба сигнала обрываются в районе озера в парке.

– Господи, ты же не думаешь… – начала я, но Саша меня перебил.