Ходит Дрёма возле дома

– Подпиши, Георгий, – он пододвинул на край стола кипу бумаг. – Переписываю на тебя все предприятия. Везде люди работают. Главный у нас Кузьмич, я его предупредил, введёт в курс дела. С тебя хорошо за всем следить и Марианну не обижать.

– Сделаю, – согласился я и не смог сдержать улыбки. Но к документам не сразу рванул, вначале свою девочку на диван усадил. Раздосадовала она меня, но надо держаться. Здесь, как на войне, главное –победа.

8

У Луизы тонюсенькая талия, и фигурка вся точёная. Ножки свои длинные обула в туфельки на каблуках и выбрала короткое платье. Любила она серебристые оттенки. Я любовался, а Лихо кайфовал от магии. Лучи солнца попадали на мою девочку, и она исчезала, скрывалась от зрения оборотней. Лучи солнца прятались за тучи, и волчица материализовалась из неоткуда. Фантастика! Это покруче Тени!

Лу всё так же была мрачна, но поддавалась мне, отвечала на поцелуи, закрывала глаза, но тянулась.  Мы не разговаривали, и на секс я не рассчитывал. У нас вся жизнь впереди. И жить мы будем среди людей. Как сказал Лихо, Догода сюда не придёт. Нил позаботится, чтобы в Лес никто не попал, и никто из него не вышел.

А вот с Волотом вопрос был открытый, и по правилам нашей сделки, вначале, мы должны были Лихо помочь, потом он нам.

Два часа торчали в кафе, искали его пару. Не нашли. Оказывается он «видел», но не видел её внешне. Ищите, как хотите.

Отправились в парк, потому что Нил Ильич «видел» её там. Гуляли по городу, но я вообще ничего похожего на запах матери не уловил.

– Она здесь? – удостоверился я, глядя на парк у набережной, где на детской площадке веселились дети, и все скамейки были заняты.

– И вот такая хрень уже полгода, – вздохнул неудавшийся жених, не понимая, где и что упустил.

– Вон она, – спокойно сказала Луиза и мотнула головой в сторону заполненных скамеек у маленького фонтана.

– Где? – удивился я, притягивая Лу к себе, обвивая её талию рукой.

– Когда мы в кафе вошли, она выходила, – пояснила Луиза.

– Я её не чувствую, – Лихо был растерян.

– Вон та девушка, в зелёном просторном платье и зимних сапогах, – кивнула в сторону Лу. – Она беременна, твоя невеста ещё не родилась.

9

***

Ольга. Мы её дружно прозвали Лёликом. Никто не решился спросить, сколько ей лет. Просто боялись узнать, откуда детю надуло. Зашуганная настолько, что беседовала исключительно с Лу, а потом подъехала Светлана Соколова и подключилась к обработке беременной.

Для начала её накормили и переодели, потому что обувь была зимней и была стёрта. Лёлик такую историю рассказала, что моя Кроха Лу бледнела с каждым словом. А Нил Ильич подсаживался ближе к их столику, пока не влился в дружный женский коллектив, оставив меня с Баюном сидеть позади. Даня, кстати, старался меня не задевать даже взглядом. Тупо молчали и слушали Лёлика.

Уставшая от нищеты девчонка продала свою девственность какому-то бандиту, и тот её забрал себе. Ничего любовного и романтичного в этой истории не было, девку просто имели и били, не разрешая покидать загородный дом. А когда она уже не могла принять своего бандита, то появлялись другие девочки, но они быстро исчезали, потому что Лёлик была любимой игрушкой. А потом беременность. Тут проскользнула в рассказе бабушка, которая правильно внучку воспитывала, и Лёлик хоть и была глупа и наивна, считала, что дети-цветы жизни. И вот, храня свой цветок, она собралась с умом и силами и сбежала. А так как ребёнок бандиту оказался нужен, он Лёлика уже полгода преследовал, пока она моталась по городам в поисках защиты.

Под долгий рассказ, Ильич скормил ей много чего, успел сгонять в аптеку и прикупил поливитаминов для беременных. Уговорив, что мы народ безвредный и являемся её дальними родственниками, и это было правдой, Лёлик фамилию Белкиных в родне вспомнила, а я как раз Гоша Белкин.

Одним словом, погрузились на две машины и поехали в другой регион. На выезде посетили детский магазин, потому что Ильич «видел», что все детское добро скоро пригодится. В магазине, над пелёнками и ползунками Лёлик расплакалась, расплакалась Луиза. Моя полезла обнимать меня, что не могло не радовать, а Лёлик успокоилась в объятиях Нила Ильича, который обещал ей остаток жизни в достатке и полной безопасности.

Ехали по трассе. Мы с Луизой на заднем сиденье развалились. Я сгрёб своего обожаемого волчонка в объятия и немого прикорнул, просыпаясь, чтобы съесть орешки, которые мне скармливала Лу. Сладкая моя Кроха. Ничего нежнее в жизни не чувствовал, как её внимание. Нам нужно время. Время сделает своё дело.

– Носом вдыхаешь, ртом выдыхаешь. Какой срок?

– Семь месяцев, – ответила Лёлик.

– А в неделях? – допытывался Нил Ильич.

– Не знаю, у врача не была. А больно рожать?

– Нормально, это физиологическая боль, а не патологическая. Родишь и забудешь, что больно было.

– А можно кесарево?

– Проклятый интернет, – рыкнул Лихо. – Не слушай никого, кроме меня. Я столько родов принял за свою жизнь, что честно скажу, если девочка настраивается на кесарево, она его получит, а вместе с ним проблемы. Всё должно быть естественно и хорошо.

– А ты врач?

– Да.

Дрёма вдруг проснулся.