Ходит Дрёма возле дома

Тело Волота лежало бездыханным посреди протоптанной дорожки. Обезумевшая от горя женщина постарела прямо на глазах. Она кричала от ужаса, схватившись за голову. Шатаясь, обернулась волчицей. Слабой, нетренированной. Животное прошло мимо меня и упало на тело своего мужа. Волчица закрыла глаза. И мы увидели то, что никогда не видели раньше. Настоящую преданную любовь. Нинель умерла от тоски на Гурьяне.

Это впечатлило. Дрёма пошёл спать, а я в растерянности стоял и не верил, что живая, здоровая оборотница перестала дышать только потому, что лишилась пары.

– А ты говорил, – тяжело вздохнула Лу рядом. И Света тоже во все глаза смотрела на это. – Говорил,  что оборотни всегда ищут замену своим погибшим. Смотри, Гоша, вот как некоторые умеют любить.

– Это признак слабости, – я опять что-то ляпал, но мне не понравилось, что я увидел. – Она была человеком больше чем волком. В ней не было жажды жизни. Туда ей и дорога.

Сплюнул и пошёл одеваться.

Нил Ильич Лихо

– «Аккуратно», – шипел Нил, командуя когтями Лихо. – «Не глубоко, повредишь».

– «Как-будто в первый раз», – отвечал волк. – «Не говори под лапу».

Лихо аккуратно вспорол низ живота и отошёл в сторону, дав Нилу обернуться человеком. Мужские руки извлекли из мёртвого тела плаценту с младенцем. Делал всё быстро, ловко, опытно. Перерезал пуповину, освободил рот от слизи, а ребёнок не кричит. Пальцами вверх поднял совсем крохотное существо, в ладони свои положил, а девочка молчит.

– «Лихо, выбора нет», – Нила трясло от напряжения.

– «Да  я не уверен», – ответил волк недовольно. – «И куда я укусить должен? Посмотри, у меня пасть шире, чем она».

– «За бочок, волчок», – Нил взял младенца на ладонь и приложил губы к груди под тонюсенькой ручкой.

Лихо выпустил клыки, они вошли в мягкую плоть. Нил закрыл глаза, чувствуя, как через клыки в тело недоношенного младенца вливается оборотная сила. Регенерация огромного зверя попала в кровь и прямо в ладони, новорождённая оборотница открыла своё ротик и закричала. Метка засияла, поглощающим свет, чёрным цветом.

– «Это ты плачешь или я?» – спросил Лихо.

– «Неважно», – Нил прижал к волосатой груди ребёнка, продолжая восстанавливать малюсенький организм через кожу. Поспешил к своей машине. У него всё уже было готово. Он раскрыл люльку, обтёр малютку салфетками, быстро пальцами надел подгузник. Запеленал. Не так, как современные семьи пеленают, а так как в царские времена кулёму делали. Платочек на крохотной голове, потом внизу конвертик. Всё кончиками пальцев делал, настолько она была крохотная. В одно одеяло, в другое. Схватил и опять к себе прижал. Ребёнок успокоился.

– «Покормить надо. Мы там всё купили?» – по-деловому интересовался Лихо.

– «Нам нельзя её брать с собой», – задыхаясь, сказал Нил.

– «Ты рехнулся?» – возмутился волк. – «Мы за кем пришли?!!!»

– «Убьют. Догода узнает, убьёт. Нам с тобой легче из Леса его не выпустить, чем вот так вот… совсем маленькую…»

– «Ну, отдавай. А я посмотрю, как легко ты это сделаешь», – зло усмехнулся Лихо.

Шло время, Нил продолжал прижимать к себе оборотницу в пелёнках. Она уже пахал его парой. Почти так же, как Алёна, но со своим оттенком, сумасшедшим, приводящим организм в боевой режим защиты и опеки. Вот что отделяло его от истинной пары – лёгкий аромат мяты, совсем тонкий. И это делало её другой.

Нил  повернулся. Рядом стоял Гоша, обнимал свою Луизу. Они юные, молодые и очень сильные.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– «Нил, не ошибись», – с опаской шепнул Лихо в голове. – «Он же Дрёма».

– «Нам нужно наладить контакт с Дрёмой, как Альфа был в одной связке со Злыднем. Ты же понимаешь, что эта тварь однажды придёт в Лес. И лучше нам с ним дружить».

– «Долгосрочные планы – это твой конёк», – заржал Лихо. – «Не ошибись в очередной раз».

– «Время ошибок прошло», – решительно заявил Нил мысленно, а вслух сказал:

– Догода убьёт нас, если я принесу её в Лес.

Луиза испугалась, распахнула глаза, ухватила Гошу за руку. Она посмотрела на своего мужа, который нахмурился. Боялась Догоду, это Нилу Лихо на руку.

– «Давай, раз уж решили. Только быстро, а то у меня сердце слабое».

Нил отдал младенца Лу. Руки его дрожали, он задыхался. То, что из глаз хлынули слёзы, он даже не стеснялся.

Луиза с невероятным восторгом взяла в руки кулёк и полезла смотреть личико. Она почувствовала запах Алёны –своей королевы. Она будет её любить, как родную. Улыбнулась. Первый раз после смерти Егора.  Это заметил Гоша и встрепенулся, обнял своё семейство, как коршун гнездо. Он тоже будет любить малышку, сильнее, чем родную мать. Пара улыбалась друг другу, обнималась. Юная семья стояла перед Нилом, а ему было горько.

Он отходил от них, смотрел, как они милуются с младенцем, а внутри всё обрывалось, сердце надрывно стучало, не желая удаляться от своей пары.

– «Я же никогда не хотел быть одиночкой. Я же всю жизнь её искал. Прасковья меня ненавидела, Марфа боялась, Алёна воевала со мной. И вот оно, совсем рядом, а надо уходить. Мне жизни не будет».