Ходит Дрёма возле дома

– Наталья Викторовна, жена Карачуна по приезду в Лес сильно тосковала, – рассказывал Лихо, и я понял, что Наташа ему нравилась. Поэтому и слышалось в его голосе что-то отдалённо напоминающее скорбь. – Родила тройняшек-девочек, а потом сразу забеременела, и уже не потянула. Парень мёртвый родился, и сама она недолго прожила. Карачун одичал без жены мгновенно, волком обернулся и угнал в лес. А в лесу начал рыжую девку гонять, чуть задницу ей не откусил. А девка та, жена великого оленя. Елень такого не простил. Уже собирался разнести к ебе*ям всю их стаю. Догода с трудом договорился, чтобы подождал рогатый гневаться и послал весточку моей Алёнке, что, мол, приходи, Карачуна пожалей.

Нил замолчал. Лицо озлобилось, он сплюнул на асфальт, и слюна испарялась. Присмотрев глазами тихий переулок, свернул туда. Ближе к набережной. Там много людей, прохлада от воды шла.

– И ты, типа отпустил, – я бежал за ним следом, получая удовольствие от того, что моя мать свалила от него к моему дядьке.

– Ну, ты же Луизу отпустил.

– Ты не сравнивай, Егор мне брат, и там такая любовь, грех влезать.

– У Алёны с Карачуном тоже любовь, похлеще, чем с Дрёмой. Они оголодавшие теперь у каждой сосны в Лесу сношаются.  Не мог я её больше держать. Скинула она моих детей на пятом месяце беременности и с кровати не вставала полгода, думал умрёт. А потом…

Он остановился и посмотрел на меня. Ростом мы были почти одинаковым, легко так в глаза мне посмотрел.

– Так я и не научился людей в волков оборачивать, – без сожаления сказал он мне. – Зато «видеть» могу. Так вот, отпустил я твою мать, потому что родилась Дамка с запахом, как у Алёны. Снится мне постоянно, покоя не даёт. Она моя жена, а не ваша мать, перемать. Я ведь уже думал, что произошёл полный оборот, именно с Алёной буду жить, пока смерть не разлучит нас. Но ошибся. Опять.

– Из-за твоих еба*ых ошибок, моего отца убили! – не выдержал я.

– Это был не мой приказ. Убить Дрёму приказал Альфа, я же просил, чтобы Алёну не убили вместе с ним, – огрызнулся Нил. – Теперь она с тем, кого любит, и Карачун любит её. А моя пара…

– Чистый хэппи энд, – рассмеялся Лу. – Что тогда страдаем?

– Действительно, – усмехнулся я. – Что страдаешь то?

– Хрен знает, где моя пара. Найти не могу, – усмехнулся Нил Ильич. – Поэтому прошу у тебя помощи. А чтобы ты не отказался, заключим сделку.

– С тобой сделки заключать, как с сатаной. Ну, на х*й, – окрысился я.

– Ну, и слава у меня, – рассмеялся Лихо и пошёл в сторону набережной.

Шли прогулочным шагом. Мы на солнце жарились, бедняга Лу ближе к парку, ходил среди отдыхающих, что усыпали траву своими покрывалами и расслаблялись в жаркий день. На протяжении всей набережной, до самого городского пляжа купались люди, перепрыгивая через парапет. По реке проносились катера, плавали отдыхающие на катамаранах.

– Если ты со своим талантом предвидения найти не можешь, я то точно тебе не помогу, – сказал я.

– Ты нет, твоя Луиза да.

Я остановился. Сердце ёкнуло. Я ведь подозревал… Я ведь знал, что так случится. Но не думал, что так быстро и… Оборвалось что-то внутри. Заныло. Завыло волком от тоски. Больно стало так, что сил не было даже дышать. Остановился, глядя себе под ноги.

Я не хотел этого.

– Хотел, – сказал Лу. – Ты всегда хотел, чтобы Егор умер, а Луиза бы тебе досталась. Признайся уже в этом, с*ка!

3

– Кто? – мой голос охрип. – Кто убил моего брата?

– Догадайся, – Нил Ильич достал сигарету, и предложил мне.

Я взял и прикурил от его зажигалки. Мы остановились в тени высокого дуба у ржавой урны.

– Догода.

– Правильно, – кивнул Лихо. – Лада  так и не пришла в себя, а Луиза в такую красавицу выросла, что у Догоды зуб на зуб не попадал. Она и охотница, она и девка красивая. И Алёнка, которая в их стаю перебралась, начала обучать её своему мастерству. Вот у Луизы и появилась идея, ногу своей сестре нарастить и вернуть к нормальной жизни. А Догоде это нах*й не надо было. Он не сам Егора убил. Он так подстроил, чтобы Алёну и Карачуна не расстроить,  все до сих пор думают, что Егор сам погиб в схватке с одичавшими Вечными. Но я то «вижу». Меня хрен проведёшь.

Он затянулся дымом и посмотрел в сторону молодых девок, что развалили свои кости недалеко от нас.

– Луиза у него? – мне становилось плохо. Я уже готов был всё бросить и вернуться в Лес, чтобы освободить её и забрать с собой. Девочка. Мой славный, любимый всем сердцем волчонок. – И как Егор попал к ним в стаю, разве не должен был жить отдельно?

– Так ведь мать замуж за дядьку вышла, свадьба там, всякое такое. Даже я пришёл. Сказал, что отпускаю в обмен на глаз. Не хорошо, как то жениху одноглазым ходить, – Лихо зло усмехнулся. – Догода тварь редкостная. Он всё рассчитал и одним ударом двух зайцев, даже трёх, потому что Еленю отвалили сундук с золотом, и тот со своей рыжей ушёл восвояси.  Меня хотел прибить, но х*й ему старому.

– Луиза где? – это спросил Герыч. А рык у него своеобразный.

Лихо опять завис, внимательно глядя на нас.