Ходок

Одно хорошо: спасенные кони, хоть и таращились друг на друга, как ланниец с занийцем из байки, обнаружившие поутру, что с перепоя спали в одной постели, все же выглядели не настолько плохо, чтобы нельзя было продолжить путь. А еще хорошо, что пропавший на целую ночь побратим в конце концов все же вернулся из леса. Правда, бледный, осунувшийся, с огромным синяком на левой скуле, тоже жестоко покусанный и изрядно опухший, зато с победой: за ним, к нескрываемому изумлению братьев, шел, беззаботно посвистывая, «раненый» Белик. Тот самый, которого зацепил на излете арбалетный болт и который так громко стонал, когда убегал вчера на своем перепуганном звере.

Кстати, зверь тоже явился — довольный, сытый, лоснящийся от необъяснимого удовольствия. Хотя если предположить, что свое «украшение» Ивер получил именно от него, то, наверное, можно понять, почему агрессивный конь был так благодушен.

— Ого! — неприлично присвистнула Белка, едва шагнув на поляну. — Я-то думал, тут стадо лосей к водопою побежало, проломив просеку до самой реки. А это, оказывается, вы постарались! Что? Опять в догонялки играли? С комарами в салочки резвились?

Лакр быстро обернулся на голос:

— Ты?!!

— Мама дорогая… Рыжий, ты похож на перезрелую грушу! — восхищенно ахнула она снова, внимательнее рассмотрев его плачевный вид. — Сроду такого не видал, чтоб всего за одну ночь и — такой натюрморт! Что ты вчера ел, что поутру так разнесло?!

— Белик! Ты что, живой?! — вместо ответа остолбенел Лакр. — Но как же… а… Ивер?! Он же…

— Промазал, — с удовольствием сообщила она, краешком глаза видя, как сдулся несчастный стрелок. — В кои-то веки бездарно пальнул в «молоко». Зато пробил, зараза, мне флягу и испортил такое вино… Ух я с вас за него потом спрошу! Это ж «Лунная заря»! Выдержка — почти лет сто! Еле-еле у одного знакомого гнома глоточек выпросил! Стольким пожертвовал, чтоб сохранить! Посмаковать надеялся, поблаженствовать! Ему ж цены не было, а этот варвар…

Белка едва не хихикнула при виде вытянувшихся лиц братьев.

— Как вино? — неверяще переспросил Терг.

Да неужели Ивер промахнулся?! Ивер, с которым даже братья Сторожа не рисковали соперничать?!

— А вот так. Флягу навылет прошило, от донышка одно название осталось, пришлось выбросить. Да что толку: вино-то тю-тю. Все штаны мне испортило, бок Куршу намочило. Пришлось отмываться и чиститься, а он знаешь как этого не любит?

— Но как же заклятие?!

— Ах, это… — смущенно потупилась Белка. — Да как вам сказать… ну, в общем… не сработало ваше заклятие. Испортилось, что ли? Не знаю, я не маг. Только меня не задело, а от Куршика вовсе отскочило. Здорово, да? Я не говорил, что на него не действует магия?

— Нет, — дрогнувшим голосом отозвался Брон.

— Ну, значит, забыл. На самом деле это — врожденная особенность всех, кто родился и вырос в пределах. В том числе и моего малыша. Так что когда Ивер по нам сдуру пальнул, заклятие взяло и отскочило, а потом с удвоенной силой шарахнуло по тому, что оказалось рядом, — по деревьям. Я с утра специально сходил посмотрел — три ствола начисто сожрало. Но это ж какая силища в ваших татуировках, что позволяет долбить не слабее заклятий остроухих?!

Брон с немалым трудом приподнял гудящую голову и простонал:

— Так что ж ты, гад, тогда орал-то?!

— Да с перепугу, — бодро сообщила она. — Кто ж знал, что у Ивера такие слабые нервы? Вот я и удрал, пока чего еще в спину не прилетело. Отдохнул, поспал, перекусил малость, а потом дай, думаю, вернусь. Вдруг вы там без меня ушли? В болото какое сослепу влезли? Я ж слово дал, что доведу до места, а меня мама учила слово свое держать. Курш, правда, возражал…

— Гррх! — сердито подтвердил грамарец.

— И я даже почти согласился, что он прав. Но потом еще разок подумал и решил, что невежливо будет с вами не попрощаться. А по пути этого горе-стрелка встретил: он как раз сотый круг по какой-то поляне наматывал. Удивился страшно, когда нас увидел, сперва вытаращился, прямо как вы сейчас, потом чего-то дернулся, да Куршик у меня с утра нервный, вот и… э-э-э… случилась оказия.

Белка покосилась на огромный синяк Ивера и спрятала улыбку.

— В общем, пострадал ваш братишка, но я не виноват — не надо было лапами махать: мой мальчик с некоторых пор очень беспокоится, когда в нашу сторону поднимаются чьи-то руки. Вот и погорячился. Правда, Иверчик?

Ивер раздраженно дернул щекой, все еще остро переживая случившееся.