Ходок

При упоминании очередного монстра снова оживился Илья, который вынул из ящика стола очередную фотографию, на этот раз Ник безошибочно опознал тварь, которую они безуспешно пытались убить втроём.

— Точно, — сказал он, ткнув пальцем в фотографию, — это он, то есть, такой же. Жуткая тварь, почти неуязвимая. Десяток пуль всадили, а он всё вперёд шёл.

— И? Как в итоге отбились? — спросил Илья с неуместной улыбкой.

— Лошадь его копытом удачно двинула, а пока он в нокауте валялся, мы его на части порубили.

— Ну, да, — с понимание покивал головой Илья, — откуда вам знать, как его убить можно.

— Расскажите, — с вызовом предложил Ник.

— Ужастики смотреть нужно, оборотня валят серебром, если пулю серебряную всадить, или хоть иглу, он сразу и помрёт.

— Не все такие умные, — буркнул Ник.

— Прекратите, — сказал им Колесов, — расскажите, что было потом, как вы оказались у окна?

— Так просто не рассказать, придётся начать издалека, один из наших, Карлос, мексиканец, нашёл базу хранителей и разузнал, что она собой представляет. Его заметили и направили по следу вампира, он укусил рейдера, тот умер у меня на руках, успев сказать, что всё в его дневнике и это жуть, как важно.

— А что там было? В дневнике этом.

— Всё, как есть, и примерные координаты базы. Проблема в том, что Карлос не был большим грамотеем, писать на местном наречии, которое использовали и мы тоже, он не умел, дневник был написан по-испански, а потому прочитать его мы смогли намного позже. Позже мы установили связь с Севером, наши люди, среди которых были грамотные инженеры, отправились в один из городов и проконсультировали тамошних оружейников на предмет производства оружия, нарезных штуцеров и револьверов. Тогда же они узнали, что не всё ладно в госаппарате. Что хранители стремительно теряют власть. Они потеряли связь с центром, не поставляли более новых технологий, не сменяли своих людей.

— Это понятно, — прокомментировал Илья, — их центр накрылся медным тазом недавно. Но вы продолжайте.

— На фоне всего этого их также беспокоили ходоки, которые всё ближе подбирались к базе в Пустошах. Это их настолько беспокоило, что они даже прислали убийцу, который пробрался к нам и зарезал Карлоса.

— Позвольте, — удивился Колесов, который старательно держал нить повествования, — вы ведь сказали, что некий Карлос умер у вас на руках после укуса вампира, а теперь его зарезали, или это был другой Карлос?

— Ну, да, — Ник запнулся, поняв, что в спешке сморозил глупость, — да, он умер, я даже его похоронил. Но потом наш медик, Вольф, он немец, сделал вскрытие туши убитого мной вампира, а яд из его желез испытал на крысах.

— И? — хором спросили заинтригованные Колесов и Илья.

— Оказалось, что яд не смертельный, он вызывает паралич, кому, летаргический сон. Короче, вышло так, что я своего друга закопал живым.

— Весело.

— Ну, не всё было так плохо, мы успели его откопать, он был жив, только в сознание не приходил, потом начал ненадолго открывать глаза, но говорить пока не мог. А потом его убили.

— Что было дальше?

— С нами связались недовольные режимом, мы снова поехали на север, где в этот момент происходила революция, в которой мы поневоле приняли самое деятельное участие. Надо сказать, что там, в городах, всё прошло почти бескровно, отстреляли только самих хранителей и их силовиков, которых насчитывалось всего несколько десятков. Только под конец произошёл один большой бой, в котором я командовал штурмовым отрядом и получил сильнейшую контузию.

— А на юге? — с подозрением спросил Колесов.

— А на юге всё было печальнее, исчез даже минимальный контроль над обществом, после этого от следов былого пацифизма не осталось и следа, молодёжь стала сбиваться в стаи и воевать друг с другом, быстро раздобыли оружие, пусть и достаточно примитивное. Натуральная махновщина.

— А как при этом поступили вы?

— Наша группировка, которая к тому времени укрепилась добровольцами из местных, с удовольствием бы заняла позицию вооружённого нейтралитета, вот только не получилось.

— Не дали?

— Среди местных басмачей как-то очень быстро стал формироваться вектор агрессии, направленный на нас. Почему-то сразу выяснилось, что все беды от проклятых ходоков, которые всякую дрянь таскают с проклятых земель, тварей за собой приводят, корову у бабы Нюры в прошлом году уморили, и это не считая сатанинских обрядов, полётов на метле, содомии и питья крови христианских младенцев.

— Атас, — очнулся мужик в халате, который так и стоял у стены.

— Ну, вот, — продолжил Ник, — есть мнение, что эти настроения старательно подпитывались со стороны церкви, в рядах которой было много старорежимных агентов. При этом большинство священников, в том числе и тот, что проживал в нашем городе, были не то, чтобы за нас, но категорически против насилия, тем более, под религиозным соусом.

— Чем закончилось? — собеседников начал утомлять долгий рассказ.