Ходок 14

"Это точно — что есть, то есть… — не стал возражать голос. — Надеюсь, если выберемся, то больше никакой благотворительности?"

"Можешь не сомневаться! — искренне заверил его старший помощник. — Если выберемся…"

— Все твои претензии к работорговцу Галиду и его артефактору Ишу, — пожал плечами Визар. — К ним бы и шел, но ты, как вор, приперся ко мне и я знаю почему, — насмешливо улыбнулся хозяин поместья. — Не можешь забыть прекрасную Клементину. Угадал?

— Ты продал ее в портовый бордель, где она умерла от горя, болезней и унижений! — гневно воскликнул Гудмундун.

"Вот и личный мотивчик нарисовался… — грустно отметил Денис. — А это хуже некуда, попал между молотом и наковальней!"

"Втемную нас использовал!" — разозлился голос.

"Нет, — мысленно покачал головой старший помощник. — Не согласен. Гудмундун предлагал взять деньги и артефакты и не ввязываться в это дело. Сам дурак… — самокритично отметил Денис. — Надо было брать, что дают и валить…"

"А не разыгрывать из себя Рыцаря Света и Добра!" — подсыпал соли на раны внутренний голос.

— Все не можешь простить, что Клементина предпочла меня? — ухмыльнулся Визар. — Я тебя понимаю… — с фальшивым сочувствием продолжил он: — Красавица! А какое тело… — маг даже причмокнул от нахлынувших воспоминаний. — Гибкий стан, стройные ножки, грудь — алебастр! А сосочки! — две спелые вишенки! А попочка! — закатил он глаза. — Такая упругая, такая нежная, что синяки от пальцев оставались! — Гудмундун отчетливо заскрипел зубами. — Но! — Визар развел руками. — Все в этой жизни приедается. Надоела и она. И куда ее прикажешь деть? Работать эта неженка не могла, пришлось продать в бордель. Хоть какая-то польза, — ухмыльнулся хозяин поместья.

… высокие… высокие отношения!..

— Я тебя убью! — прорычал Гудмундун.

— Это вряд ли, — хмыкнул Визар. — А вот я тебя, пожалуй… Надоел ты мне. Но, чуть попозже, если не возражаешь. Постой спокойно, пока я с твоим конюхом побеседую. Никуда не уходи, пожалуйста — ласково улыбнулся Гудмундуну Визар и повернулся к старшему помощнику. — Ты кто? — лениво осведомился он и щелкнул пальцами, после чего Денис почувствовал, что может говорить.

— Многоуважаемый вышестоящий владеющий! — Старший помощник справедливо считал, что ничто не дается нам так дешево и не ценится так дорого, как вежливость, поэтому постарался быть максимально вежливым. — Прошу простить, что не знаю твоего имени. Ты совершенно прав — я конюх многоуважаемого вышестоящего владеющего Гудмундуна!

Выпалив единым духом этот текст, Денис с замиранием сердца стал ждать реакции на него, как со стороны своего компаньона, так и владельца поместья. Оба могли уличить его во лжи и ничего хорошего для себя, в таком случае, старший помощник не ждал. Маги отреагировали на слова старшего помощника по-разному. Гудмундун и ухом не повел, выслушав жалкое вранье своего временного компаньона, которым тот отрекался от него, как Петр от Спасителя, а вот Визар улыбнулся, причем, так ласково улыбнулся, что Денису в первое мгновение показалось, что удастся выйти сухим из воды, но уже в следующее его скрутило от нестерпимой боли. Не переставая улыбаться, Визар уставился в глаза старшего помощника и вот в них-то, ничего веселого не было. Холодными и безжалостными были глаза хозяина поместья.

— Еще раз соврешь, — не убирая улыбки, как будто прилипшей к его лицу, сообщил Визар, — умирать будешь мучительно, но долго. Повторяю вопрос в последний раз — ты кто?

— Плыл вместе с Таренией на "Душе океана", увидел ее на рынке рабов, сообщил Гудмундуну, — лаконично, в телеграфном стиле начал говорить правду Денис.

Лаконичность была вызвана пониманием, что чем меньше рассказываешь следователю — неважно в каком мире — это фундаментальный закон природы, единый для всех областей Вселенной, тем лучше для здоровья. Исходя из этой аксиомы, могло бы показаться, что оптимальный вариант — вообще молчать, но, к сожалению, не все так просто — вот тут-то и могут возникнуть проблемы со здоровьем. Поэтому-то создание коктейля из правды, лжи, молчания и недомолвок, который минимизирует потери от общения со следствием, является искусством, а искусство формализации не подлежит.

— Почему сам не подал протест прямо на рынке? — Визар сделал вид, что не понимает мотивов сдержанности старшего помощника.

— Чтобы меня прямо там прибили? — вопросом на вопрос ответил Денис.

— Твоя правда, — хмыкнул маг. — А здесь на что надеялись? — продолжил он допрос.

— Освободить Тарению, — говорить правду было легко и приятно.

— Не надо меня злить, — поморщился Визар и старшего помощника снова скрючило от боли. — Ты прекрасно понял вопрос.