Ходок - 8

«Ну-у…» – и из дискуссии вышел.

– То есть… – задумчиво протянул главком, – ты хочешь сказать, что сила защиты артефакта «Доспех Мардука» настолько же превосходит аналогичную у, – он зеркальным движение подбросил перстень, но не в руки Рейхстратегу, а вверх и сам же его поймал, – насколько железо прочнее паутины?

– Именно так.

– Вообще-то паутина прочная штука.

– Я знаю, – отмахнулся Кирсан. – Главное, что вы меня поняли. С «Доспехом Мардука» все мои одиннадцать вассалов выиграли свои бои у Архимагов прошлого состава Капитула и Ортег не мог не понимать, что я в любой момент могу выставить против него кого угодно, хоть последнего своего мага с начатками способностей, который и дохлую мышь не поднимет, а все равно, жить Ортегу останется пока не переступит порог Дома Исхода. Потому что этот маг будет в «Доспехе», а он – без. Ортег не мог не бояться. – Рейхстратег обвел компаньонов тяжелым взглядом. – А он не боялся! – Кирсан замолчал и тяжелая тишина повисла в кабинете.

… зуб даю – здесь «черный человек» при делах…

… а вообще… Ортег и человек в черном еще та парочка…

… прям галантерейщик и кардинал…в рот им пометом!..

… интересно… Кирсан знает о человеке в черном…

… при одном упоминании о котором бошки взрываются…

… причем, что характерно – и у живых и у мертвых!.

… скажет «не знаю» – значит врет…

– Прости, – не выдержал Денис до которого внезапно дошел один скользкий момент. Подсознание уже несколько секунд пыталось достучаться, вызывая ощущение занозы в мозгах, но сформироваться в форму, понятную сознанию, мысль смогла только сейчас. – Неувязочка получается.

– Какая? – нахмурился Кирсан.

– Если все Епископы… ну, за исключением одного, были твоими вассалами, как у них могло быть разное мнение о сближении с Акро-Меланской Империей. Откуда брались сторонники и противники?

– А чего тут удивительного? – поднял брови Рейхстратег.

– Ну, как что. Они все твои вассалы. Так?

– Так.

– Значит у них должно быть одно мнение – твое. Так?

– Нет. Мнение у всех может быть разное, а решение буду принимать я, – усмехнулся Кирсан, но тут же снова стал серьезным: – Еще вопросы есть?

– Нет.

– Тогда, с твоего разрешения, я продолжу. Я постарался не подать виду, что раскусил Ортега, но он травленый волк… единственный из всех близок по уровню к настоящему Архимагу, и он что-то почувствовал… Конечно, моя ошибка, – вздохнул Рейхстратег, – надо было убить его прямо в кабинете, но… не хотелось нарушать традиции. Не хотелось, знаете ли, войти в историю, как первый Рейхстратег, убивающий своих Епископов. Не хотелось, чтобы через много лет обо мне помнили, как о Кирсане Мяснике, или еще как похуже…

– Мне кажется, – перебил его командор, – что ты совершенно напрасно об этом беспокоишься. История – это политика обращенная в прошлое, пишут ее победители, и как им будет выгодно в определенный момент, так все события прошлого и будут трактоваться. Будет выгодно обелить – будешь ангелом с белыми крыльями, будет выгодно очернить – будешь чертом с рогами. Так что…

… Шэф наобум Лазаря ничего не делает…

… нахрена вспомнил ангелов и чертей?..

… в местном пантеоне их, вроде бы, нет…

… оговорился?.. вряд ли… значит что?..

… значит – хочет увидеть реакцию Кирсана…

– Это все понятно, – досадливо поморщился Кирсан.

… ага… ага… никаких вопросов про чертей и ангелов…

… а это значит… это значит…

… хрен его знает, что это значит… непонятно…

– Но, для меня главный судья – я сам. И если я сделаю, что-то, по моему мнению, недостойное, я потеряю внутренний покой и согласие с самим собой. А я этого очень не люблю. Вы можете мне не верить, но я – некромант, не люблю вида крови, не люблю смотреть на страдания людей, а в особенности – животных. В моей магической практике смерть биоматериала неизбежна – я маг смерти, но я всегда избегаю ненужной жестокости и необязательных жертв. Некоторые плетения требуют страданий от материала и мне приходится заставлять его страдать, но никакого удовольствия я от этого не испытываю. Что уж говорить про отношение к моим соратникам и вассалам. Я отношусь к ним, как к своим детям. – Он немного помолчал и закончил. – Поэтому предательство пережил тяжело.

… ишь, какие у нас натуры тонкие!..

… прямо Гринпис и мать Тереза в одном флаконе…