Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем

Однако наступивший новый год внес коррективы в планы правоохранителей, поскольку «свыше» было решено вообще до выборов уголовное дело в суд не направлять, и оно осталось в Чите, где вновь продолжилось вялотекущее чтение его многочисленных страниц. Тем временем диспут о месте нахождения наиболее надежного места базирования антиолигархического правосудия продолжился с удвоенной энергией. И наконец, аргументы в пользу Москвы стали преобладающими.

Во-первых, доверять столь щепетильное, громкое, а главное – суперодиозное по фабуле обвинения дело периферийному суду было опасно. Местный судья, не дай бог, мог вспомнить о своей независимости и выйти из-под контроля. В этом отношении читинский судейский корпус уже не оправдал московских ожиданий, даже несмотря на то, что по одному из малопохожих на правду предположений, накануне передачи уголовного дела в столицу Забайкалья, туда предварительно прилетал эмиссар Верховного суда РФ, чтобы получить гарантии лояльного поведения местных судей. Да и Краснокаменский суд повел себя ненадлежащим образом – регулярно признавал незаконными налагавшиеся на Михаила Ходорковского администрацией колонии взыскания.

Во-вторых, вершители человеческих судеб и знатоки нефтедобычи в погонах хорошо понимали, какую реакцию вызовет у местных жителей уяснение сущности обвинения в хищении нефти, если суд назначить, к примеру, в том же Томске. Люди, не понаслышке знакомые с процессом доведения нефти до товарного вида и условиями работы регионального рынка ее продаж, в лучшем случае заглушали бы громким хохотом «открытия» прокуроров в оглашаемом обвинительном заключении, а в худшем – закидали бы еретиков-обвинителей тухлыми помидорами.

Третий довод в пользу Москвы лежал на поверхности. Следствие в обвинительном заключении указало, что, по его мнению, со стороны обвинения на суде должны выступить 250 человек. Но из них, судя по приводимым адресным данным, 174 (70 %) – это жители столицы. И если потенциального или реального фигуранта «дела ЮКОСа» можно было бы в добровольно-принудительном порядке заставить приехать в чужой город, то сделать это с менее зависимыми людьми или просто женщинами, обремененными детьми, было бы намного сложнее. Тем более, как показывала практика мещанского процесса, на важных свидетелей, как правило, уходило 2–3 дня непрерывных допросов без четкой ясности момента их завершения. А здесь, помимо оплаты самолетов или поездов, вставал вопрос о бронировании и оплате гостиниц с непредсказуемыми в итоге суммами расходов.

И еще одно принималось во внимание – наличие в обозримой доступности членов следственной группы, которые могли бы всегда поспешить на выручку прокурорам в части разъяснения возникающих вопросов и предоставления недостающих документов. Не случайно в дни хамовнического процесса знакомые нам лица следователей не раз замечались вблизи или внутри здания суда, а прокуроры регулярно пытались убедить Виктора Данилкина приобщить к делу все новые и новые документы с сопроводительными письмами от руководителей следствия.

И вот, в конце концов, сведенные воедино плюсы проведения судебного процесса в Москве привели его будущих участников в столицу. Правда, до сего дня под большим вопросом стоит правомерность попадания дела Михаила Ходорковского и Платона Лебедева именно в Хамовнический районный суд с точки зрения правила о выборе территориальной подсудности. Вполне имеет право на существование предположение, что не закон здесь был определяющим фактором. Таинственную завесу слегка приоткрыл бывший администратор Хамовнического суда И. Кравченко, поведавший, что В. Данилкин оставался последним из претендентов, и его выбрали как самого молодого из председателей московских судов («Новая газета», 15 апреля 2011 г.).

Глава VII Хамовнический процесс

§ 1. Связь веков: что общего у каторжанина Бестужева и судьи Данилкина

Небольшое здание Хамовнического районного суда стоит на высоком берегу Москвы-реки, напротив Киевского вокзала. С противоположной стороны к нему ведет крытая конструкция современного пешеходного моста. Если зайти сзади за угол суда, то наискось через реку хорошо виден правительственный Белый дом. Само по себе судебное здание ничем особенным не выделяется, особенно на фоне построенных вокруг за последние пару десятилетий богатых домов, обложенных мрамором. Хотя хитросплетения истории в полной мере затронули и его более чем столетнюю историю.