Хогвартс-1991: поколение некст (СИ)

Темный Лорд скрипел зубами на затылке Квиррелла, но падение репутации, и так не больно-то высокой, остановить не мог. Было паршиво. Все чаще он встречался в медпункте с Минервой, и даже несколько раз его тянуло… признаться ей во всех грехах. То, что у них одна беда, было видно невооруженным глазом: запасы успокоительного на полках Помфри уменьшались после их появления с катастрофической скоростью.

Во время очередного ночного обхода декана Слизерина сбила с ног огромная несущаяся из замка туша, выбила дверь и понеслась в сторону Запретного леса. Снейп поднялся, вышел за нарушителем и посмотрел вслед. Трехголовый пес, радостно поскуливая, несся к пустой хижине лесничего, а за ним глиссировал кто-то с белой бородой… Нет, уже не кто-то, а, скорей, что-то.

«Вот что бывает, если собаку долго не выгуливать. Цербер невосприимчив к магии, — вспомнил он. — Пойти спасти директора, что ли? Мало ли… пригодится…»

========== 12. Кто что заработал, так тому и надо ==========

— Годрик… Ну зачем ты так сурово. Это же все-таки женщина…

— Согласен, брат, что-то ты слишком жестко с ней. А главное, кого теперь деканом?

— Ну, не сдержался! — рыкнул Годрик. — Вас бы на мое место!

— Поговори с ней… Успокой, хоть немного. Что тебе толку, если она останется в Мунго?

— Ровена, ты кого угодно уговоришь…

— Можно подумать, ты сам против.

— Да нет, я… Ладно, я пошел.

***

Когда Минерва МакГонагалл опустила на свою гордую голову знаменитую диадему, она и подумать не могла, чем это закончится. Однако ее выдержки хватило, чтобы послать за директором. Бедная женщина еще надеялась, что Дамблдор ее спасет, но…

Он бы и рад был, да прикоснуться к украшению так и не смог, как не смог снять его с помощью самых различных чар. К его чести, перепробовал он все, что знал. Разум Минервы тоже оказался недоступен даже для такого опытного легилимента как директор Хогвартса. Ему осталось только наблюдать за одной стороной диалога (женщина отвечала вслух), угадывая реплики другого собеседника, а заодно и его личность. Так что уже спустя десяток минут он понял, что через Диадему с его заместителем решил побеседовать кто-то из основателей, скорее всего, сам Годрик Гриффиндор. Дамблдор не на шутку напрягся… Но вскоре женщину, вроде, немного отпустило, хотя диадема по-прежнему не позволяла до нее дотронуться.

***

— Минерва, я должен признать, что был слишком резок…

Женщина только всхлипнула в ответ, но Годрик продолжил:

— Вам необходимо хорошо отдохнуть. Подлечить нервы. Запишите состав, вряд ли современным целителям он известен. Готовы записывать? Давай, Сэл.

Женщина послушно склонилась над столом. Дамблдор, угадав ее потребности, быстро подсунул ей под руку все необходимое, и из-под пера побежали быстрые строчки. Директор — один из немногих счастливцев, который читал подлинники рукописей всех основателей — невольно вздрогнул: он узнал этот почерк. По спине старого волшебника прошел холодок…

***

— Умница, Минерва. Отдохнете и съездите на учебу… Где у вас хорошо учат преподавателей? Обязательно надо, это очень важно для вас. И для нашего факультета. Я надеюсь, что когда вы вернетесь, я смогу вами гордиться, Минерва.

— Я… я буду… хорошей кошкой, сэр Годрик… Я научусь правильно присматривать за котятами… Я… клянусь вам!

На миг стройную фигурку женщины охватило серебристое сияние.

Дамблдор бросил срочный вызов Гиппократу Сметвику.

Подхватив оседающую коллегу и направив ее в ближайшее кресло, волшебник выждал минуту-другую и снова взмахнул палочкой:

— Легилименс.

— А ты куда лезешь, интриган бородатый? — рявкнул в голове раздраженный мужской голос.

«Я же не трогал диадему», — была последняя мысль директора…

А потом ему пришлось держать ответ, да если бы только перед одним Годриком.

***

Вызванные из Мунго целители в полном ошеломлении внимали… Самый молодой парнишка даже записывал. Да, директор тоже говорил вслух, громко и четко. И рассказал он столько интересного… Постепенно приходящая в себя Минерва широко открыла глаза и тоже вся превратилась в слух.

Вскоре целители вызвали еще пару коллег, предупредив, чтобы те не входили в комнату, пока они не выйдут сами. На большее их адекватности не хватило. Даже на несчастную профессора трансфигурации, после откровенностей обожаемого директора молчаливо стекавшую в кресле все ниже и ниже. Хотя, если судить по ее виду, бывшего профессора.

Через час глубоко потрясенные целители и пришедший в себя директор (или тоже — бывший директор?) наблюдали… друг друга. Пару минут тишина в воздухе казалась им почти осязаемой.

— Обли…

— Я т-тебе дам! — рявкнул Годрик так, что директор подскочил на месте, едва не прикусив собственный язык.

— Пиши прошение об отставке. Тебе-то уж точно пора… на покой.

— Кстати, в этом случае вы проживете лет на сорок дольше, — добавила Ровена.

— Хотя лично я против, — отрезала Хельга.

— Но… все-таки, где вы? И кто брат сэра Годрика? В летописях нет ничего подобного, или я действительно схожу с ума.

— Я брат. Салазар Слизерин, — холодный и спокойный голос стал для Альбуса Дамблдора последней каплей…