Хогвартс, ставший домом (СИ)

— Вот такие превратности судьбы, — сконфуженно улыбнулась Гермиона, на что профессор лишь лениво моргнул. Она даже рада, что портрет столь молчалив, представляла, каких едких замечаний она была бы удостоена в связи со своим романом с бывшим слизеринцем.

Тем не менее, это осознание не помешало вернуться в события сегодняшнего утра. Она вспоминала, как проснулась в полной темноте, и лишь зимняя холодная луна освещала их постель сквозь мозаичное окно, с изображённым на нём львом. Прежде чем открыть глаза, Гермиона вслушалась в тишину, убеждаясь в том, что чувствует размеренное дыхание рядом. Невольно улыбнувшись, она повернулась на бок и всё ещё сомневалась. Чуть приоткрыв веки, сквозь решётку пышных ресниц, сразу увидела приоткрытые губы Драко. Он спал так сладко, словно ребёнок. Гермиона улыбнулась, любуясь его спокойным, умиротворённым лицом, его спутанными в кои-то веки волосами.

— Никогда не замечала, какой ты красивый, — прошептала она. — Как это возможно?

Рональд не был красив. Он был милый, симпатичный, иногда очень забавный. В нём было особое обаяние, которое так нравилось Гермионе. Но Драко… Драко по-настоящему красив — правильные черты лица, утончённые. Его волосы удивительны. И всё же, ей так нравились огненно-рыжие мягкие пряди.

Гермиона вздохнула. Зажмурилась. Она снова сравнивает. Снова и снова. Разрез глаз, форму бровей, губы, колкость щетины и манеру смеяться. Она снова взглянула на спящего Драко.

Ну и что? Наверное, это неизбежно. Ведь она любит их, любит и Рональда, и Драко. И вовсе не в их внешность она влюблялась. Рон казался ей самым красивым парнем на свете тогда, в школе, а Малфой был просто гадом — в целом. И вся эта его «красота», о которой болтали девчонки, была незаметна. Она скрывалась за его скверным характером и дурными поступками. Только теперь, когда его внутренняя красота проявилась явно, и внешняя стала заметна.

Она долго ещё любовалась своим мужчиной. Но пока не забрезжил зимний рассвет, нужно было его разбудить, Малфой хотел вернуться в поместье пораньше. Гермиона с трепетом поцеловала его губы. Драко глубоко-глубоко вдохнул, и его длинные руки обвили её хрупкую маленькую фигурку.

— Я всё ещё сплю? — тихо прохрипел он, и чудесная улыбка озарила его лицо.

— А как бы ты предпочёл? — прошептала она, целуя его колючую щёку, потом вторую. — Тебе пора…

— Да, я знаю, — вздохнул он. — Но есть один парень, который диктует мне правила поведения.

Она удивлённо захлопала ресницами и в ужасе выдохнула:

— Какой ещё парень?

— Вот этот, — расплылся Драко в широченной улыбке, прижимаясь к её животу твёрдым бугром.

— Малфой! — возмущённо воскликнула она и рассмеялась, обвивая руками его плечи.

Он тоже рассмеялся, переворачивая её на спину, наваливаясь всем весом. Гермиона тихонько взвизгнула и оказалась перед ним в полностью беспомощном виде. Его ладонь настойчиво скользнула по бедру, приподнимая её длинную сорочку.

Драко наслаждался её участившимся дыханием, этим ожидающим взглядом, изучавшим его губы, нос, глаза. Её руками, нетерпеливо скользнувшими к завязкам на его пижамных штанах.

— У тебя каждое утро так, Малфой? — ласково прошептала она. — Мне уже начать волноваться?

— Я думаю, тебе нужно начать приходить в восторг… — тихо прохрипел он, уже ощущая её горячую влагу кончиками пальцев. Она сладко застонала, прогибая спину, закрывая глаза от блаженства.

— Это будет быстро, моя крошка, м-м-м, моя сладкая девочка! — он ласково поглаживал её, наслаждаясь стонами женщины.

— Не тяни, умоляю! — захныкала она, подаваясь к нему бёдрами, плотнее прижимаясь влажным лоном к его ловким пальцам, запрокидывая голову. Её распущенные локоны разметались по подушке, а тонкая лямочка сползла с плеча, обнажив грудь, к которой он незамедлительно припал губами. Стоило лишь раз толкнуться в неё, и комната заполнилась их стонами.

Как же хорошо было отпустить себя! Гермиона никогда не чувствовала себя такой счастливой. Никогда. Каждое его движение дарило сладость, которой она прежде не знала.

Сейчас, сидя в директорском кресле, она размышляла о том, что, возможно, дело в возрасте. Прежде она не знала себя так хорошо, много чего не знала, не осознавала. А теперь каждое ощущение, словно яркая искра. Она знает, как себя вести, знает, свои самые чувствительные точки. И им так легко вдвоём, потому что она знает и его самые чувствительные точки. Как он дрожит от восторга, когда она сминает пальцами его ягодицы, как Драко стонет, если она царапает ноготками его спину. А поцелуи в губы ускоряют процесс в два раза, он просто теряет контроль.

Она улыбалась собственным мыслям, и на душе стало спокойно. Пора идти в Большой зал, скоро студенты явятся на завтрак, а после вчерашней «попойки» им, возможно, понадобится помощь.

С досадой закатив глаза, Гермиона решительно поднялась и погрузилась в свои директорские обязанности.

***

Драко не ждал, что его будут встречать. До завтрака достаточно времени, но открыть камин в холле он просил ещё вчера, сообщив матери о намерении прибыть в поместье.