Хоккей - моя стихия

Звено Михайлов -- Петров -- Харламов было создано после возвращения команды из Японии. Я заменил Александрова. И вот пришло признание. В декабре 1968 года на международном турнире газеты "Известия" наша тройка, выступая в составе второй сборной, забила канадцам четыре шайбы. В команде Канады выступали такие известные игроки, как вратарь Стефенсон, защитники Бэгг и Боуэнс, нападающие Хакк, Ирвинг, Пиндер, Кеффри. Я открыл счет на первой минуте. Канадцы ответили тремя голами, затем Петров и Михайлов после моих пасов сравняли счет, а в третьем периоде мне удалось забросить решающую шайбу.

Это был мой первый международный матч, первый матч за сборную, пусть и не главную. Затем за короткий отрезок времени я сыграл дюжину матчей с канадцами: в составе первой команды мы совершили турне по Канаде и во всех десяти матчах играли. И вот награда: мы едем в Стокгольм на чемпионат мира 1969 года, хотя наша тройка к началу турнира имела от роду всего лишь пятнадцать недель.

ИЩИ СВОЮ ИГРУ

Вся тройка -- Борис Михайлов, Владимир Петров и я -- на сцене.

Очевидно, шестидесяти минут хоккейного матча любителям нашей игры недостаточно, они хотят попасть за кулисы, хотят из первых уст услышать объяснения, почему "Спартак" выиграл у ЦСКА, а Владимир Викулов не попал в сборную, и потому так охотно устраивают встречи с хоккеистами.

Бывает на таких встречах и наша тройка. Я расскажу чуть попозже, как распределяем мы свои обязанности во время выступлений, сейчас лишь замечу, что особенно часто нас расспрашивают о том, как мы все трое уживаемся -- на льду, в игре и за пределами площадки, как дополняем друг друга, чему учимся у товарищей, какие пожелания предъявляются партнеру, довольны ли мы друг другом, мечтаем ли об идеальном партнере, да и есть ли вообще идеальные спортсмены -- мастера, которые умеют буквально все.

Не знаю, есть ли в природе идеальные хоккеисты или футболисты. Есть, кажется, только один -- бразилец Пеле. Переводчик нашей сборной показывал мне как-то вырезку то ли из канадской, то ли из американской газеты, где утверждалось, что я великий хоккеист. Такие оценки объясняю преувеличенной восторженностью репортеров и результатом рекламной суеты. Какое у меня великое множество недостатков, знают не только мои партнеры и тренеры, но и я сам. Может быть, даже лучше, чем они. Поэтому отбросим в сторону разговоры об идеальных партнерах, об идеальных спортсменах и поговорим о живых, конкретных людях, о прекрасных хоккеистах -- Борисе Михайлове и Владимире Петрове.

Мы вместе испытывали радость больших побед, вместе --что еще важнее -- добивались их, вместе огорчались в случае неудачи.

Здесь самое время напомнить о том, что в ту пору наш тренер решал проблему третьей тройки. В первом звене играли первоклассные мастера -Анатолий Фирсов и молодые, но уже успевшие к началу сезона 1968/69 года стать трехкратными чемпионами мира и олимпийскими чемпионами Владимир Вику-лов и Виктор Полупанов. Надежно было и второе звено, где также играли олимпийские чемпионы -- Евгений Мишаков, Анатолий Ионов и Юрий Моисеев. А вот проблема третьего звена решалась медленно.

Сейчас я понимаю, почему. Это только так говорится -- третье звено. На самом деле перед Тарасовым стояла труднейшая задача: он искал замену хоккеистам тройки "А". Трем великим асам хоккея, которые один за другим покидали лед, нужна была смена. Ушел Константин Локтев, ушел Александр Альметов. Оставался последний из могикан -- Вениамин Александров. Он играл то вместе с Михайловым и Петровым, то с Михайловым и Смолиным, играл со мной, играл с Фирсовым, подключались в состав тройки и другие хоккеисты, и по мрачному лицу Тарасова можно было догадаться, что опять "не то", снова "не то".

Недовольство тренера понятно: перед его мысленным взором была великолепная игра испытанной тройки "А". Мы все на ее фоне проигрывали, а я тогда ясно чувствовал, что мне далеко до Александрова, и был готов к тому, что завтра на тренировке услышу о новом составе звена.

Но я ошибался. Тарасов уже решил, каким будет новое трио, и после нескольких проверок остановился окончательно на том варианте, который показался ему самым перспективным -- Михайлов -- Петров -- Харламов. И вскоре нас стали считать первой тройкой советского хоккея. Тройкой "А".

Хоккейная тройка -- это коллектив. Своеобразный "производственный" коллектив. Не случайно нас называют звеном. А первое условие успешной деятельности коллектива -- психологическая совместимость. Еще лучше, если дружба. Три мастера, даже очень хороших, не станут сильным звеном, если не будут понимать друг друга, уважать друг друга, исповедовать одни и те же принципы хоккея.

Это тем более важно, если речь идет о долголетнем сотрудничестве. Тут взаимная симпатия, готовность помогать друг другу, прощать ошибки особенно необходимы.