Хоккейный волшебник

— Что у тебя? — голос у Крейна понизился. — Протез? Или я всё-таки ослышался?

— Протез, — с чуть заметной ухмылкой отозвался Демид.

— Надеюсь не в мозгах?

— Нет, — улыбнулся Демид. — Правая ступня.

— Хм, — Крейн недоверчиво смотрел из-под своих мохнатых бровей. — Если это правда, то снимаю шляпу. С протезом. Так играть! Не подвела меня чуйка! Демид, никому! Слышишь? Никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не говори о протезе. Это наш секрет. Когда-нибудь именно он сыграет особую роль. Это наш с тобой джокер. Ясно? Погоди, а что врачи этого не видели?

— Он здорово сделан, словно вживлён в ногу. Об этом больше никто и никогда не узнает без твоего ведома.

— Отлично. С Ельцовым и коучами в Новосибирске мы договоримся.

В это время к столику подошли два человека в строгих тёмных костюмах с символикой на лацканах пиджаков клуба «Монреаль Канадиенс».

— Джош, — протянул руку первый, здороваясь сначала с Крейном, а затем с Демидом.

Точно также поступил второй, которого звали Лео.

Представители казались похожими друг на друга. Одеждой, манерами, общением. Даже пуговки теребили на пиджаке той же рукой.

Демид усмехнулся, но промолчал. Тем более разговор шёл на английском, которого он не знал.

Первый пытался что-то пояснить Демиду, но Крейн не переводил и разговаривал с ним сам. Они долго жестикулировали, время от времени кивая или рукой указывая на Демида. Второй молча следил за всеми движениями первого. У Крейна на губах гуляла довольная усмешка. И только Демид непонимающе созерцал непонятную для него сцену.

Через некоторое время представители встали, пожали руки и ушли. На лице Крейна светилась улыбка.

— Надо, чтобы ты прошёл полное независимое обследование. Посмотрим, сумеют врачи выявить протез или нет.

— Что сказали представители?

— Всё стандартно. Им нужен центр, но кроме тебя рассматриваются ещё два игрока. Я им сказал, что в перспективе, на следующий год, ты лидер команды и главный голеадор. Но им нужен сейчас игрок распасовщик. Я им сказал, что ты и распасовщик отличный. В общем приглашают на просмотр.

— Когда надо ехать?

— Не торопись. В финансовом плане не очень выгодная сделка. Сегодня ещё с «рейнджерами» поговорим.

Демиду нравилось в «Сибири», но НХЛ была мечтой детства. И он ужасно боялся не воспользоваться предоставившимся шансом.

На ужине, после тренировки, Доброславов попытался пошутить по поводу перехода в НХЛ, а получилось так, что Демид обиделся. Раньше как-то не замечал за собой такого, что мог обидеться на шутку. Вспылил, что-то неприятное сказал в адрес Семёна, и ушёл. В номере пришёл в себя и не нашёл в словах Доброславова ничего оскорбительного. Что ему показалось? Почему так вспылил? Непонятно. Стало стыдно. Хотел было пойти извиниться, но не пошёл. Сел на кровать и не заметил, как уснул.

Утром его растолкал Валунников.

— Ну-у, ты и спа-а-ать! Может в пожарники надо было идти, а не в хоккей?

— Башка болит, — Демид потёр виски.

— Конечно будет болеть! Столько спать! Побежали на зарядку! — крикнул он уже в дверях.

Демид пересилил себя, сполз с кровати, переоделся в тренировочный костюм и спустился в спортзал.

— Расщепин! Опаздываешь! Пять штрафных кругов к двадцати положенным и отжимание с упором лёжа пятьдесят раз! — главный отчего-то нервничал и заметно злился.

Демид бежал по кругу, сон не желал уходить. Голова не просто болела, а раскалывалась. С каждым шагом в мозгу отдавалось неприятными ощущениями. Но он продолжал наматывать круги. Он остановился, когда голова закружилась и его повело в сторону.

Рядом оказался второй тренер и подхватил за локоть.

— Расщепин! Ты чего такой бледный? Ну-ка пошли к медику, — Андрей Семёнович обеспокоенно держал Демида за руку до самого кабинета.

Врач команды осмотрел Демида, посветил в глаза, послушал сердце, лёгкие. Почесал в задумчивости нос.

— Перенапряжение. Перенервничал парень. Эмоциональный срыв. Я так думаю.

— Играть сможет? — спросил второй тренер с надеждой.

— Я бы перестраховался, — изрёк врач.

— Опять «перестраховался», — второй тренер передразнил его.

— А так дайте отдохнуть до игры. Поспать. Сейчас дам ему одно снадобье и в кроватку. В принципе к игре придёт в себя. Чего нервничать?

— Слышал Расщепин? Пей и в кроватку. Сам дойдёшь?

Демид слегка кивнул.

После раствора и каких-то цветных продолговатых капсул стало немного лучше. До комнаты дошёл, присел на край кровати. Мыслей не было. Сосредоточиться на чём-то не получалось. Прилёг, подмял подушку под себя и провалился в сон…

— Чего расхворалси то? К нему туть гостей пожаловало видимо-невидимо. В команды свои звать будуть, а он разболелси.

Демид очнулся от хрипловатого странного голоса, открыл глаза и увидел небольшого роста старичка в лаптях и цветастой просторной рубахе, который сидел на небольшом стульчике и что-то строгал маленьким ножичком.

— Ты домовой? — ничуть не удивился Демид и даже обрадовался.

Старичок склонил голову набок, долго всматривался в Демида.

— Отельный я, — буркнул он и продолжил строгать.

— А я…

— Знаю, — пошамкал губами отельный. — Чаво воду толочь.

— Какую воду? — искренне удивился Демид.