Хоксмур

Чаю, чаю, воскликнул сэр Христ., а то от пожара со мною страшная жажда приключается. Нет же, нет, продолжал он, когда Нат вышел из комнаты, причин Чумы или Пожара невозможно приписать греху. Нещастия сии были вызваны человеческою небрежностию, а от небрежности имеется противоядие; помехою тут один лишь ужас.

Ужас, произнес я тихо, есть магнит, без коего не существовало бы нашего Искусства. Однако он слишком занят был своими мыслями, чтобы меня расслышать.

Мы, Ник, способны научиться управлять огнем. Так как он представляет собою распространение нагретых серных частиц, то ему, чтобы угаснуть без следа, потребен насыщенный воздух. Однако сие есть задача для будущих поколений. Что же до заразы, то в те времена я вел дневник, куда заносил ветер, погоду и протчия состояния воздуха, такие, как теплоту, холод и вес его; все это, вместе взятое, дало мне подлинную картину эпидемических заболеваний.

Что ж Вы не поведали сего тем, кто умирал от Напасти, отвечал я, вот было бы им облегченье. Тут вошел Нат с чаем, я же продолжал: были, сэр, такие, кого напугали две великия Кометы, появившиеся в конце 1664 года и в начале 1665-го.

Я их помню, говорит он, а сам берет чашку чаю, ни слова не сказавши моему мальчишке, да что с того?

Говорили еще, будто они издавали сильнейший глухой звук, что знаменовал грядущия нещастия.

Все это, Ник, детская болтовня, да и только. Мы уже научились предсказывать положение Комет среди неподвижных Звезд: для сего потребны лишь прямая, расстояние, движение и угол наклона к плоскости эклиптики.

Довольный, что лицо мое находится в тени, я продолжал: но что же те, которые говорят, что 1666 содержит в себе Число Зверя, а потому есть провозвестник дел зловещих и страшных?

Одно из величайших проклятий, насланных на человечество, сказал он мне, состоит в том, что люди станут бояться и тогда, когда бояться нечего; сии астрологическия настроенья и предрассудки обезоруживают человеческое сердце, ломают дух, способствуют тому, чтобы люди сами накликали на себя всяческия невзгоды. Тут он осекся и взглянул на меня, однакожь мое терпение еще не лопнуло, и я просил его: дальше, дальше. Он продолжал: начать с того, что им мнится, будто подобныя происшествия суть необходимое зло, и таким образом они сами делаются им подвержены; позором для разума и чести человеческой является то, что любой из настроенных на мистической лад способен, по его мнению, читать небесныя знамения (тут ему сделалось жарко, и он поставил чашку), изъяснять и время, и смену погоды, и судьбы империй, приписывая причины Чумы и Пожара либо человеческим грехам, либо Божьему суду. От этого направленность человеческих действий ослабевает, люди же становятся жертвами страхов, сомнений, колебаний и ужасов.

Я испугался Вашей передвижной картины, потому и ушел, сказал я, не давши себе труда подумать.

Заводная игрушка, Ник, только и всего.

Но что же тот неохватный механизм, правящий миром, где люди машинально движутся по кругу, тогда как повсюду их подстерегает опасность?

Природа отступает пред тем, кто решителен и смел.

Не отступает, но пожирает его; покорить Природу или управлять ею невозможно.

Однако век наш способен, самое малое, расчистить мусор и заложить основание: потому-то нам и должно изучать законы Природы, что они суть лучшие наши чертежи.

Нет, сэр, изучать должно людские настроения и Природу: человек — создание бренное, а потому представляет собою лучшее средство для изучения бренности. То, что есть на Земле, должно понимать посредством органов чувств, но не через понимание как таковое.

Мы замолчали, и наконец сэр Христ. говорит: мальчишка твой в кухне? Я голоден до смерти.

Он может сходить к поварам, отвечал я, принести нам какого-нибудь мяса.

Вот это, Ник, разрешит все наши затруднения.

Он заерзал на своем сиденьи, и до меня, покуда я звал Ната и давал ему поручение, долетел дурной воздух. А Нат говорит, низко кланяясь сэру Христ.: какого же мяса Вам, сэр, принести, может, говядины, а не то баранины, телятины, свинины или ягнятины?

От баранины я бы отнюдь не отказался.

Какой же Вам, жирной или постной?

Жирной.

Сваренной покруче или послабей?

Покруче.

Прекрасно, сэр; а что, не угодно ли Вам немного соли с горчицею в придачу, чтобы пир на славу удался?

Иди-ка ты, Нат, пробормотал я, покуда сей господин тебя не анатомировал. Услыхавши это, Нат с выражением страха на лице стремглав выбежал из комнаты. Мальчишка он простой, сказал я, Вы уж на него не серчайте.

У него когда-то оспа была, так ведь, Ник?

Верно.

Сэр Христ. откинулся назад, довольный, и говорит: это по его лицу видно. К тому же, коли я не ослышался, у него остался след от заикания.

Некогда он им страдал, но я его излечил.

Каким способом, сэр?

Магическим Искусством, сэр.

Вам бы на этот счет выступить в академии, говорит он со смехом, да только Вас туда надолго не заманишь.