Холод

— От тебя и короткой не сразу дождешься, — поддразнила мама.

— Рассказывай уже, сказочник, — поторопил старший папа. — Сказок от тебя ждать, как у моря погоды. Дети бедные уже извелись совсем. Фасти, ты извелся?

— Еще как, — согласился сын. — Ну, пап… ну год уже почти ждём… ну, расскажи уже… это ведь тайна, да? Ты всё говорил «подождем, подождем». Ты узнал эту тайну. Точно?

— Ладно, — сдался тот. — Это действительно тайна, хотя, если вдуматься, не совсем тайна. Уж больно хорошо эту тайну видно, согласись. Дерево, лавочка, девочка, щенок… никакой тайны, так?

— Не так, — Инит, кажется, рассердился. — Пап! Рассказывай уже давай!

* * *

Есть вещи, деревья, и живые существа, которые бывают всегда. Они — вечные. Или почти что вечные. Возможно когда-то, в незапамятные времена, у них было начало, но какое — никому неведомо. По идее, если вдуматься, всё, что существует во вселенной, тоже вечно, но оно пусть и вечно, но всё-таки по-другому. Взять, к примеру, траву. Трава прорастает весной, цветет летом, семена у нее вызревают к осени, ветер разносит их по свету, а стебли травы ложатся на землю и умирают. Новая трава, выросшая из тех же корней, не будет весной помнить о том, что она на самом деле уже росла тут — это будут новые побеги, для которых существует только их жизнь, и не существует прошлой, старой. Вот так и живые существа — приходят в мир, растут, рождают детей, которые разлетаются потом по всему свету не хуже семян той травы, а потом ложатся в землю — и дети их через три-четыре поколения даже не вспомнят имена тех, кто дал жизнь им и их предкам. Они — не помнят. Они пришли, чтобы сменить, и чтобы их потом сменили. Они не бывают — всегда, потому что у них нет того, что может сделать их вечными.

Памяти.

Ведь именно память делает вечных — вечными.

Настоящие вечные — помнят.

Может быть, они помнят не всё, и, как им кажется, живут самой обычной жизнью, но в какой-то момент их память просыпается, и они…

* * *

— Пап, ты хотел рассказать про бабушку, — напомнил Инит. — Как она превратилась в девочку.

— Я как раз к этому подхожу. Минуточку терпения, родной, сейчас ты всё поймешь. Ну, или почти всё.

* * *