Холод и яд

Варя замерла на крыльце, обняв себя за плечи. День был в самом разгаре, за оградой гудели клаксонами, скрипели покрышками по льду машины. Холодные бледно-жёлтые лучи пронизывали припорошённые ночным снегом верхушки деревьев. Мороза не чувствовалось совсем. Только щёки жгли стремительно остывающие слёзы, да Варю знобило. Но она не была уверена, что это от холода. Скорее от нервов. Она запрокинула голову и громко всхлипнула.

От пугающе оглушительного грохота двери за спиной внутри всё свернулось и ухнуло вниз. Варя обернулась и неуверенно улыбнулась. Фил. Тоже раздетый. Вышел и замер у стены, заложив руки в карманы тёмно-синих брюк. Молчал.

Они смотрели друг на друга внимательно, понимая. И от этого в душе словно боролись лёд и пламя, заставляя колени подкашиваться. Было удивительно молчаливо смотреть в эти голубые глаза и улавливать в них что-то родное. Варя никогда не отличалась лёгким нравом, и после появления Фила в классе старалась пересекаться с ним как можно меньше: не сошлись характерами – как раз про них. Разные взгляды и темпераменты…

Варя не могла найти ни одной рациональной причины, по которой явление Фила рождало в душе тепло. Не могла найти ни одной рациональной причины, по которой жизнь без его усмешек и шутеечек казалась не такой полной, что ли.

Не могла найти этому начала.

Сперва был новенький, потом частые «случайные» травмы Фила после драки с Муромцевской бандой, парные работы, столкновение на дискотеке. А теперь ещё и проблемы Артёма, ставшего между ними связующим звеном.

Кажется, сама судьба упрямо сталкивала их лбами, превращая в напарников. Как будто чего-то хотела от них.

Варя смахнула слёзы и отвернулась, с притворным интересом разглядывая тёмные окна дома напротив. «Ну я хотя бы не реву взахлёб, – Варя старательно промокнула подушечками пальцев глаза и проверила, осыпалась ли тушь. – Не красавица, конечно. Блин, о чём я вообще думаю?»

– Варь… – тихо и осторожно позвал её Фил.

Что-то глухо шоркнуло. Варя глянула через плечо. Фил, зажав сигарету между зубами, старательно щёлкал зажигалкой, сдавленно ругаясь. Однако закурить не получалось: то ли зажигалка сломалась, то ли сигарета отсырела. Фил психанул, захлопнул металлическую крышку зажигалки, тряхнул её и снова шоркнул. Огонь беззвучно вспыхнул, и конец сигареты мигнул оранжевым.

Варя поджала губы и покачала головой, когда Фил удовлетворённо затянулся. На солнце блеснула гравировка на металле зажигалки. «Интересно…» – вскинула бровь Варя, но рассмотреть ничего не успела. Зажигалка потонула в кармане пиджака.

Запрокинув голову, Фил медленно, красиво и как будто рисуясь выпустил в воздух сизое облачко дыма. Взгляд Вари задержался на Филе чуть дольше, чем следовало. Он ободряюще улыбнулся, и Варя почувствовала, как вспыхнули озябшие щёки. Фил крадучись подошёл к ней и невесомо поводил в воздухе руками, словно примеряясь к Варе и попутно окутывая её горьковатым сигаретным дымом.

– Неправильно всё как-то… – надтреснуто просипела Варя и тут же откашлялась.

– Вроде того, – сделав ещё одну затяжку, Фил приблизился и зашептал неуверенно, словно взвешивая каждое слово: – Варя… Ты… В общем, ну всё будет.

– Что? – надтреснуто усмехнулась Варя и резко обернулась, вынуждая Фила отпрянуть. – Что будет? Тюрьма? Допросы? Или что?..

Фил выпустил пар в сторону и задумчиво посмотрел в небо:

– А фиг его знает. Ты только это… Не психуй.

Не улыбнуться не получилось. Фил смотрел на неё с такой болью, с таким сочувствием, что так хотелось к нему прижаться и попросить бессмысленно повторять, что всё будет хорошо, что зря она переживает за Артёма. Варя приблизилась, а Фил невольно напрягся. Тлеющая сигарета властным Вариным взмахом отправилась в снег. Фил нервно фыркнул, беззлобно обозвав воспитательницей. Варя поправила пиджак Артёма: рядом с Филом становилось слишком жарко. Его тёплое дыхание касалось её, пронзая насквозь.

– Ты чего? – нахмурился Фил.

– Жарко чего-то, – с нервно искривлённых губ слетел не то вздох, не то стон. – Блин! У меня в голове не укладывается…

– Артемон не мог, мы ж знаем. И это должно выясниться, – Фил говорил это твёрдо, и ему очень хотелось верить. – В конце концов, правда ведь всегда вылезает наружу.

– А если она уже вылезла?

Собственный вопрос больно резанул по живому. Варя мотнула головой и отвернулась; слёзы всё-таки сорвались с ресниц. Варя незаметно смахнула их и дала себе сильную пощёчину, так что щека загудела.

– Варя…

Фил позвал её, осторожно, тихо и как будто бережно. Варя обернулась. Он по-прежнему стоял в паре метров от неё, и взгляд его сверкал желанием помочь.

– Иди сюда, – прошептал он и легонько поманил её к себе ладонью.