Холод и тьма Порубежья

– Н-да? – он недоверчиво покосился на меня. – Тогда, вот что, Феликс, – начал он с нотками удовольствия от результатов нашей беседы и вероятного исполнения своих надежд. – Ежели устроите официально постановление от Общества Благородного Собрания Рунных Вольнонаёмных Магов, то я пойду на издание такого приказа, как старший по личному составу призывников и единственный прямой командир, имеющий такое право, – подметил он. – Однако, будут и тут подводные камешки, так как интендантские сопротивляться начнут, ежели денежное довольствие мимо них пойдёт. Но коли будут официальные акты и должные доказательства, то всё к нам вернётся от армейских-то.

Хорошее решение вопроса, на мой взгляд. Сивый и Барри уж точно справятся, так как знают обалденную методику, если попадётся кто-то, ворующий средства и несговорчивый.

А ещё, я представил себе, что председатель этого Благородного Общества Рунных Вольнонаёмных Магов есть не кто иной, как мой новый знакомец, господин Родион Кутузов. Есть возможность с ним поговорить и даже надавить на выдвижение нужного решения, причём, буквально и очень скоренько. Да и девчата помогут, ежели что. Повлияют.

– Будет вам, Илья Никанорыч, официальное постановление для составления должного приказа! – я смело и решительно заверил уважаемого коменданта. – И доказательства будут, и обеспечение будет порядочное, – добавил я. – А сейчас, разрешите мне вернуться в вагон и заняться подготовкой ко всему вышесказанному? – тут я слукавил, так как просто уже замёрз, несмотря на тулупчик, накинутый мною наскоро и без нормальной одежды под ним.

– Хе-х! – ухмыльнулся повеселевший подпоручик. – Я так понимаю, что казёнщину вам предлагать нет нужды? – он мотнул головой в сторону грустных помощников и ёмкости с чем-то не очень съедобным. – А, господин Феликс?

– Есть у меня обоснованное предположение, что не стоит, – не покривил я душой. – Раз уж от вас прозвучало недовольство, то я выскажу от всех призывников нашего вагона – воздержимся мы от приёма этой пищи.

– Ну, что ж, – согласился комендант. – Тогда я вас не задерживаю, господин Феликс, продолжайте заниматься своими делами, а я подожду решения собрания!

Илья Никанорыч развернулся, дав отмашку помощникам следовать за собой, и они направились к голове эшелона, кстати, остановившегося на отдалённых путях от вокзала. Я только сейчас заметил его крышу, украшенную солидным сугробом.

А ещё, немного подальше, я увидел каменные дома какого-то города, скрытого в низине от моего полного обозрения. Ну, что же, если разрешат, то по городу и прогуляться будет возможно. Вот тогда и познакомлюсь с ним, и рассмотрю всё по-хорошему. Если стоянка будет достаточно долгой.

Проводив взглядом удаляющуюся группу во главе с комендантом, я постучал в створку своего вагона.

Чуткий Ефим открыл мне и помог влезть внутрь, где я застал всех уже готовыми к встрече с гостями и ожидавших от меня новостей. Однако, мне самому ещё предстоит поразмыслить над ситуацией, посему я не склонен сразу доносить до общественности детали своей встречи с уважаемым комендантом.

– Как всё прошло? – Ефим задал вопрос скорее для проформы, и тоном, не рассчитывавшим на развёрнутый ответ.

– Нормально прошло, и даже лучше, – ответил я и тут мой взгляд наткнулся на Сивого с Барри.

М-да, уж. Тот ещё вид. Интересно, как на них среагируют высокородные гости, когда увидят? Если судить по моим крохам знаний о жизни в далёких девяностых годах…

М-да! Даже приняв во внимание их более-менее нормальную одежду, я смело могу утверждать, что люберецкая братва из далёких годов смуты и организованного бандитизма, обзавидуется. И будет эта братва нервно курить в сторонке, и начнёт она срочняком искать место для свершения всеобщего суицида от зависти лютой.

Со стороны же девушек, я ничего отрицательного не заметил. Им даже понравилось своё детище, получившееся в результате совместных действий по преображению двух бандитствующих элементов этого мира.

Тук-тук!

Осторожный стук в дверь выхода в тамбур сработал как выстрел стартового пистолета!

Моментально началась суматоха, которая продлилась всего пару мгновений. Девушки выстроились в две шеренги по обе стороны от прохода у зашторенных лежанок и замерли.

Все взгляды устремились ко мне, как к главному встречающему и красноречиво сказали об ожидании личным составом теплушки определённых действий.

Я поправился и, пройдя к двери, отворил её.

– Разрешите? Я надеюсь, что мы не совсем рано появились на вашем пороге? – поинтересовался Родион Кутузов, сняв головной убор и вступив на территорию вагона первым из всех прибывших гостей.

– Добрый день, господа! – поприветствовал я их и чуть отодвинулся, пропуская гостей.

– Благодарю! – Родион сдержанно поклонился за всех и господа начали входить, робко косясь на прекрасную половину.

Девушки ещё краше стали, как мне показалось.

Вошедшая группа из десятка молодых господ остановилась, и слово вновь взял Родион.

– Кх-м! – привлёк он и без того сконцентрированное на себе внимание. – Господа, заносите! – скомандовал он и обернулся к двери.