Холод южного ветра (СИ)

— Нет, Самад! Ты как хочешь, а у меня от таких милашек трусы рвутся. И с этим надо что-то делать. Иначе помру. Или водички нашей, успокоительной, дайте.

Я только и смог, что поёжиться от перенесённого стресса. Сам хотел того же. Как по заказу, краем глаза заметил штангу, закреплённую на стальных направляющих и использующую вместо привычных блинов наборной противовес.

— Вдвоём сдохнем. Пошли, железо потягаем. Разгоним дурь…

* * *

… Небесные силы, наконец-то, соизволили вспомнить о троице беспокойных рядовых и послали им сказочный подарок, словно в награду за перенесённые тяжести и лишения.

Мы попали в рай…

По-другому я не могу назвать бедненькую, но обширную территорию с разбросанными там и сям щитовыми домиками, площадками для барбекю да редкими фонарями уличного освещения, являющимися в моём понимании лишь скромным дополнением к расположенной в конце главной аллеи барной стойке с примыкающим к ней танцполом, на котором…

Девушки, парни, музыка, мерцающий свет; скучноватый человек за пультом, то объявляющий конкурс с мелкими призами типа бесплатного шота(*), то пытающийся несмешно юморить; переизбыток обнажённых частей тел, смех, веселье, экстаз, загорелые ягодицы, движение, драйв, свист, возгласы, молодость, фонтан эмоций, пронизанный энергией воздух, обтягивающие топы, помада, озорные отблески в зрачках… и всё это под подсвеченным баннером:

«Ежегодная вечеринка студенческого братства города Укррау-сити рада всем.

Присоединяйся и веселись!»

— О…э… — заикаясь, скрипел бесфамильный, завидев этот праздник жизни.

Наверняка товарищ хотел завернуть что-то этакое, заковыристое, из армейского матерного, однако, из-за переизбытка впечатлений, его хватило только на нечленораздельное блеяние. Я просто пускал слюни, едва успевая их сглатывать.

Как вытерпели, пока ушастый со своей пассией получат ключи от домика, разберутся, куда идти и нудно начнут распаковывать незамысловатое барахло — не помню.

Мельком взглянув на номер нашего нового жилья, написанный ради удобства подгулявших посетителей фосфоресцирующей краской в половину стены, я дал нацепить себе на запястье оранжевый браслетик клиента и, дрожа от нетерпения, выслушал короткий инструктаж от Ежи.

— В баре браслетами расплатитесь. У каждого на местном счету по двести марок. Погулять хватит. Кредиты в номере оставьте.

— Ага! — Сквоч аж приплясывал от нетерпения. — Мы пошли?!

— Удачно развлечься! — закончил Брок, поворачиваясь к уборщице. На его морде в открытую читалось снисходительное сочувствие старшего брата к младшим, идущим на первое, в их бестолковом существовании, свидание.

Нас будто ураганом сдуло.

А дальше было

Всё…

* * *

… Рассвет застал меня на пляже в компании сочной, упругой девчонки без комплексов и всегда готовой к новым экспериментам. Её имя напрочь выпало из памяти, ранее оглушённой простенькими коктейлями и потоками выброшенных гормонов.

Она тоже плохо помнила, как меня зовут, поэтому обращалась запросто: «Кобелёк». Я отвечал не менее нежно: «Сучка», и ей это нравилось.

Закончив очередной «подход» и заработав сначала стоны с ноготками пониже спины, а потом жгучий, благодарный поцелуй, отвалился вбок, с наслаждением вытянул ноги и, приподнявшись на локтях, повертел головой.

Ушедшая на покой тьма явила разбросанные тут и там тела. Некоторые продолжали сплетаться, некоторые отдыхали после взаимных нагрузок. Кто-то просто спал.

Никто никого не стеснялся, демонстрируя гибкость местной морали вкупе с известным юношеским пофигизмом.

Куда подевался бесфамильный — я не представлял. В последний раз видел его, расхристанного, на кураже, в компании двух разбитных девиц, по очереди трясущих попками у паха сослуживца.

Душевно трясли, надо признать. Мне понравилось, а уж Сквочу…

Надеюсь, боевой товарищ не окончательно пропал в урагане удовольствий.

Просадили мы вчера, кстати, мало. Студенческое братство, да не исчезнет оно в веках, активно окучивало спонсорскую помощь от повзрослевших выпускников колледжей, потому три вида напитков — виски, текила и что-то похожее на «Кровавую Мэри», предоставлялись всем желающим бесплатно. Многие отрывались на халявном бухле по полной, предпочитая рюмки танцам. По этой причине возле барной стойки крутилось довольно много народу. В подавляющем большинстве — парни, за что я им был безмерно благодарен. Пусть пьют, мне больше девушек достанется.

За хмелеющими дебоширами следила охрана кемпинга — обычные молодые люди, только трезвые и с ярко-салатовыми повязками на рубахах, отличающих их от остальной массы. Намечающиеся конфликты они пресекали вежливо, но жёстко, а хвативших лишку уводили куда-то в темноту.

Я поначалу не усердствовал. Пропустил дармовую рюмашку, и рванул в гущу танцующих. К призывно манящим студенткам. А там понеслось…

— Кобелёк! — позвала меня эта… как её…

Так и не припомнив, ограничился улыбкой.

— Я весь внимание.

— Я хочу, — губки бантиком, пальчик поигрывает пропесоченным от ночной акробатики локоном.

— Сверху, снизу, развернуть? — сил во мне оставалось ещё ого-го!

— Сока.

— Конечно. Мигом принесу.