Холод Малиогонта

— Это ты, Кид?

— Кто же еще? — в ушах забулькал знакомый смех. — Это еще ничего. Послушал бы ты меня на глубине метров в семьдесят!.. Лепет годовалого младенца.

— Кид, мы ведь уже где-то рядом с ними, как ты считаешь?

— Если верить компасу, часам и Стоксону, то так оно и есть. Еще немного, и мы будем у цели. Ты не устал?

— Не беспокойся, я в форме.

Они замолчали. Работая ластами, Генри продолжал прислушиваться к себе. Изредка справа и слева мелькали стремительные силуэты. Отраженные в чешуйках звезды проблескивали таинственным всполохом. О том, что под ними бездна в полтора километра, он как-то не задумывался. Генри по-прежнему волновали иные проблемы. Вновь и вновь он убеждал собственное «я» прекратить бесполезное самокопание. Его действительно тянуло сюда, и вот он здесь. С того самого момента, когда он погрузился в воду, ему следовало успокоиться, окончательно покорившись воле бессознательного. Разгадка таилась впереди, и он приближался к ней, ведомый опытным проводником.

Длинная, похожая на пиявку рыбина ткнулась в стекло маски. Генри и не заметил, откуда она появилась. Шарахнувшись в сторону, он разглядел, что и рыбина пугливо поспешила прочь. Ее змееподобное тело серебристой синусоидой вонзилось в глубину и бесследно растворилось. А в следующую минуту океан стал оживать. Сердце Генри забилось чаще. Они приближались к границе косяка.

— Добрались, — голос Кида прозвучал хрипло. Генри рассмотрел его замерший силуэт и подплыл к напарнику вплотную.

— Кажется, да.

— Взгляни внимательнее, сынок, и ты отбросишь свое «кажется», — Кид шевельнул рукой.

Генри поразился, что не сумел разглядеть ИХ сразу. Слишком уж неподвижно стыли в воде рыбины. Должно быть, он ожидал чего-то иного. Потому и уподобился слепцу… Косяк располагался прямо перед ними. Серебристая стена тел, начинающаяся от поверхности воды и исчезающая в чернильной глуби. Одна за одной, размежеванные строгим интервалом, сотни, тысячи и миллионы маленьких существ. А в следующее мгновение, словно повинуясь дирижерской палочке, живая стена дрогнула и развернулась. У Генри появилось чувство, будто огромное задремавшее существо обратило в их сторону голову.

— Они заметили нас! Кид! Ты слышишь?

— Чушь! — Кид откашлялся. — Нормальная реакция на приближение хищника. И не обязательно, что этот хищник — мы. Возможно, он за сотни метров отсюда.

— Но они движутся синхронно!

— А как же иначе, — Кид хмыкнул. Шевельнув ластами, он развернулся к Генри. Шнур вился между ними спутанными кольцами. — Цепная реакция, парень. Сторожевые посты задают нужное движение, а все эти твари необычайно чуткие и им ничего не стоит в точности повторить маневр. Видел когда-нибудь солдатиков на параде? Здесь то же самое. Добавь к этому наше замедленное восприятие, и все встанет на свои места. Уверен, если бы кто заснял этот разворот ускоренной съемкой, обязательно обнаружилось бы несоответствие.

— А кто-нибудь проводил подобные съемки?

— Конечно. Как же иначе?

— Ты уверен в этом?

Кид отмахнулся.

— Я уверен в одном, парень: это обычные рефлексы. Перед нами рыба, Генри! Снедь для консервов. Торес попал впросак, и черт с ним! Но за тебя и за Барнера мне обидно.

— Но они спасли меня, Кид! Сознательно спасли! Это убедит кого хочешь!

— Только не меня! Я-то прекрасно знаю, что такое удар хвостокола. Ужаленным змеей тоже мерещится не весть что.

— Я не бредил, клянусь тебе!

— Хорошо, не будем спорить.

— Но пойми, это важно!

— Я уже сказал: все, хватит. Покончим на этом. Ты хотел что-то проверить? Так давай, действуй.

— Честно говоря, я рассчитывал на тебя… — Генри испытал озноб. Не от слов Кида и не от холода. Что-то вокруг изменилось. Рыбья стая вновь совершила небольшой разворот, мириадами зеркальных тел родив в толщах воды голубоватый отсвет. И одновременно с ними Генри непроизвольно шевельнул ластами. Новое незнакомое чувство повергло его в трепет.

— Кид! — он, не отрываясь, смотрел на рыб. Строгий шахматный интервал выдерживался с удивительной точностью. Ему хотелось восхищаться тем, что он видит, и самое главное — ему хотелось БЫТЬ СРЕДИ НИХ! — Кид!.. Мне кажется, я общаюсь с ними… Я начинаю понимать их!

Огромная ладонь взяла его за плечо, дружелюбно встряхнула.

— Ерунда, Генри! Ты навоображал себе какой-то чертовщины. Их просто много, и это, разумеется, производит впечатление. Во всем остальном ты обманываешься.

— Кид! Но я действительно что-то чувствую!

— Пусть так, разве я против?

Генри показалось, что подводник усмехнулся.

— Маленький эксперимент нам не помешает. И боюсь, я разочарую тебя.