Холод Малиогонта

— Черт возьми! — вскочив, Барнер заметался по каюте. — Все очень просто, Стоксон! Это все-таки язык, и они обратились к нам с простейшей фразой. В самом деле, не изображать же им таблицу Менделеева! Они прибегли к основе основ — изобразили главную биологическую аксиому: рождение нового существа. Перед нами классическая картина: мать и припавший к ее груди ребенок.

Кид громко хмыкнул.

— Если уж говорить об основе основ, то они должны были начать с изображения первородного греха. Без этого, как известно, детей не бывает.

— Балбес! — Барнер метнул на подводника яростный взгляд. — Что ты в этом понимаешь?

— Очень и очень многое, Джек. Когда дело касается первородного греха, могу тебя заверить…

— Брось придуриваться, Кид, — Стоксон поморщился. — Это серьезный разговор, и никого тут не интересует твой богатый опыт.

— Его место на палубе или в кубрике среди пьяной матросни, — хмуро проворчал Барнер.

— Сток! — Кид удивленно посмотрел на оператора. — Но ты ведь и сам не веришь в то, что он тут наговорил?

— Пожалуй, нет, — признался Стоксон. — «Сикстинская Мадонна» — это действительно чересчур. На мой взгляд, тут что-то иное.

— Предлагайте другие версии, я не против, — Барнер обиженно развел руками. — Только помните, — мы находимся в том положении, когда даже самая необычная идея не должна казаться сумасшедшей.

— Присядь, Джек, отдохни, — Кид огромной лапищей ухватил журналиста за пояс и подтолкнул к креслу. — Сток прав, на этот раз твоя фантазия разгулялась чересчур.

Плюхнувшись в кресло, Барнер протестующе взбрыкнул ногой.

— Хорошо, мое предположение вы отбросили. Посмотрим, что скажете вы!

— Что мы ему скажем? — Кид вопросительно взглянул на оператора.

Стоксон неуверенно пожал плечами.

— Что бы мы ни сказали, это будет только догадкой. Мой вывод: нужно ждать. Возможно, события сами подскажут ответ.

— А если нет?

Кид звучно зевнул.

— Если, не если… Чего ты хочешь от нас, Джек? Чтобы мы стали ясновидцами?

— Я хочу, чтобы мы думали. Думать — значит опережать события. По крайней мере мысленно. Что вы против этого имеете?

— Ничего, Джек, абсолютно ничего. Другое дело, что нам и думать пока не над чем. Кроме того, ты знаешь, кто контролирует ситуацию. Здесь мы на положении рядовых наблюдателей, не более того. Поведение косяка, конечно, нестандартно, но пока чего-то из ряда вон выходящего мы не видели. Деление встречается в природе сплошь и рядом. Те же пчелы, те же муравьи… Почему бы не делиться рыбам?

— Я хочу опуститься под воду, — неожиданно подал голос Генри.

— Похвальное желание, — Кид насмешливо кивнул. — А больше вы ничего не хотите? — он обернулся к Стоксону. — Кстати! Почему бы и нет? Сдается мне, это было бы интересно. И мне, и Джеку, и Генри.

Оператор удивленно шевельнул бровями.

— Выбросьте это из головы. Мы ведь до сих пор не знаем намерений Тореса. Да и капитан на это не пойдет. А без его разрешения…

— Что без его разрешения? — водолаз язвительно улыбнулся.

— Пойми, Кид, мы не можем самовольничать.

— А по мне — так идея хорошая. Мы и без того здесь засиделись, — Кид помахал рукой Генри. — Прошу прощения, малыш. Есть такой минус — люблю поехидничать.

— Кид, но это риск!

— С чего вы взяли, парни? Какой риск? Мы все равно стоим на месте, так? Когда тронемся, неизвестно. А компрессоры, аппараты, помощники — все это у нас есть. Можно потолковать с машинным отделением, чтобы в случае чего устроили маленькую поломку и чинились до тех пор, пока мы не вернемся. Разве не ты, Джек, еще пять минут назад убеждал нас торопить события?

— Не торопить, а опережать. Мысленно!

— Какая разница?

— Но вас могут увидеть!

— Кто? Мы отправимся ночью с фонарями и ручным эхо-зондом. Погода наладилась, стало быть, звезды и луна будут на месте. Словом, не вижу каких-либо причин отказываться от прогулки. Правда, пойдем без концов, потому как путь не близкий, но, думаю, не заблудимся… Эй, Генри! Я ведь не спросил тебя. Как ты с аквалангом — дружишь или нет?

Генри кивнул.

— Вот и отлично! Забьем аппараты, приготовим фонари, костюмы и прочую чепуховину…

— А если с вами что-нибудь случится? Или Торес надумает испытать косяк торпедой?

— Брось, Сток! Что за ерунда? Торпедой… — Кид скривился. — Случится что, вали все на меня. Вот и вся диспозиция.

Стоксон обернулся к Барнеру.

— Джек! Мы договаривались только о сборе информации! О спусках под воду речи не шло. Это тройной риск, как вы не понимаете!

— Ну, завел волынку! Двойной риск, тройной… — поднявшись, Кид приблизился к двери. — Считаю, что мы обсудили все. Верно, Генри? А машинное отделение я беру на себя.

— Кид!..

Дверь за водолазом захлопнулась.

— Ты мог бы поддержать меня, Джек.

— Сомневаюсь. Ты ведь его знаешь лучше меня. Уж если что втемяшится ему в голову, так это и колом не выбьешь. Кроме того, Сток, меня учили, что ценная информация всегда добывается с риском для жизни. Такая уж у меня профессия.

Оператор достал платок, нервно утер взмокший лоб.

— Вы ведете себя, словно дети! И совершенно не думаете о последствиях!