Холод надежды

Со стороны реки подул слабый ветерок, сдувающий пот с лица, Савельев то ускорял, то замедлял свой бег и так круг за кругом огибал свой дом. Савельев, наконец, остановился и прогулочным шагом прошел на поляну, поросшую мягкой травой, ему захотелось прилечь, как когда-то в детстве на этот ковер. Он опустился на траву и стал разглядывать глубокое, как море, голубое небо, а когда почувствовал холод от земли мгновенно поднялся, сделал несколько согревающих гимнастических движений и вошел в дом.

Савельев решил поплавать в бассейне, но, когда потрогал воду, поморщился от холода, разделся и направился в душ, согревая себя теплыми приятными струями мягкой воды. Кухарка уже приготовила завтрак, Владимир Эдуардович хотел было по быстрому привычно проглотить кашу за столиком на кухне, но передумал и решил позавтракать в столовой. Кухарка, шаркая ногами, потащилась с подносом за хозяином и накрыла стол.

Савельев, не дожидаясь реакции кухарки, налил в стакан апельсинового сока, отпил несколько глотков, его внимание привлекла небольшая картина на стене. Этот зимний пейзаж Саврасова зацепил и не отпускал взгляд Владимира Эдуардовича, воспоминания вернули его на десятилетие назад. В то время он жаждал денег, больших денег, он, как волк рыскал по регионам, рассылал своих подручных и придумывал разные схемы по присвоению различных предприятий.

Алишер Ревангалиев, владелец южного шахтоуправления, умудрился получить эту собственность за копейки в начале девяностых, а когда он обратился за кредитом в банк Савельева для проведения реновации, то банкир отказал, он в мечтах уже владел этой собственностью. Горелый в то время получил назначение на должность заместителя начальника областного главного управления внутренних дел с повышением до звания полковника. Горелый следил за ростом империи Савельева, активно собирая досье на бывшего градоначальника, что позволяло регулярно получать от бизнесмена финансовые выплаты. Однажды Горелый предложил банкиру встретиться в ресторане, и Савельев не смог отказать менту.

– Заставляешь ждать тебя Владимир, – вместо приветствия сердито бросил полковник.

– Иван Семенович, что ты хотел, – устало спросил банкир, – у меня слишком много забот, чтобы праздно сидеть в ресторане.

– Знаю, что тебе покоя не дает собственность Ревангалиева, – на лице мента образовался хитрый оскал, – я могу устроить, чтобы эти шахты стали твои.

– А в чем твой интерес? – Удивился банкир.

– Скромное, но регулярное пополнение счета в твоем банке, – улыбнулся Горелый.

– Деньги не проблема, – заторопился Савельев, – что ты можешь сделать с Алишером?

– По оперативным данным Ревангалиев собирает силы, чтобы захватить карьер на востоке области и послезавтра состоится встреча с нынешним владельцем. – Полковник помолчал, давая осмыслить сведения банкиру. – Мои бойцы помогут зажечь перестрелку, в результате операции по ликвидации преступной группировки ты получишь и шахты, и карьер.

– Иван, это отличный подарок для меня, – обрадовался Савельев, – держи меня на связи, и я отправлю своего нотариуса, бухгалтеров и юристов.

Через два дня Горелый позвонил банкиру и сообщил, чтобы дожидался на шоссе в десяти километрах от здания южного шахтоуправления в придорожном кафе, пока милиция разберется с группировкой Ревангалиева. Прошло несколько часов после короткого боя в окрестностях поселка Скабирово, менты собирали оружие, подсчитали убитых, передавали скорой помощи раненых и грузили в автозак выживших задержанных.

Савельев подъехал спустя полчаса после звонка полковника, в окружении охраны он решил подойти к Горелому.

– Иван Семенович, – выкрикнул банкир, полковник взмахнул рукой, чтобы пропустили за оцепление, – Алишер где?

Полковник отвернулся, что-то пробурчал в рацию и спустя минуту, перед ним возник высокий майор с грубым серым лицом.

– Майор, где Ревангалиев, – Горелый почти повторил вопрос банкира, – задержан?

– Товарищ полковник, Алишер Ревангалиев убит в ходе перестрелки, – Майор отошел на шаг, – пройдемте, я покажу его труп.

Возле рощицы на поляне с затоптанной травой лежали убитые мужчины, некогда принадлежащие к южной ОПГ, чуть в стороне Савельев заметил еще одно тело, уложенное лицом на траву. Савельев почувствовал накатывающую дурноту, чувство ликования испарилось, во рту появилась горечь, а в животе неприятно забурчало.

– Переверните, – приказал полковник, слегка пнув труп Ревангалиева, а затем повернулся к Савельеву, оказавшись в шаге от него. – Владимир Эдуардович, что же ты не радуешься? Не забудь о нашей договоренности. Горелый заметил изменения в состоянии Савельева, пристально посмотрел на него, и отступил в сторону, отдавая приказы своим людям.