Холод (СИ)

— Они — не «Скот»! — Колено «погладило» выпрямляющегося человека снизу в челюсть, отбрасывая спиной на кровь и останки «Туристов». — А мы — не «Пастухи»! Молод ты, повторять за старшими, их слова. Неправильные, грубые, лживые — слова.

Каждое мое слово вбивалось кулаком, а бить меня учили…

Георг, которого я отбросил от себя, приложился хребтом о ствол дерева и сполз по нему вниз, растирая текущую кровь из разбитого носа и рассечённой брови.

Девчонки молодцы — на помощь своему кавалеру не пришли, хотя кулачки и сжимались, а глазки метали молнии, грозя испепелить меня или, хотя бы отвлечь.

Георг, умница Георг! Вот не ожидал от него такой глупости! Кто, какая сволочь, «надула» ему в уши эти слова?!

Рассматривая костяшки — сбил, таки — я не отводил взгляда от его лица, все ожидая хотя бы тени понимания.

Нет.

Обида — есть.

А понимания — нет.

А вот девчонки — поняли.

— Мы ходим по самому тонкому льду, по самому острому лезвию… Самое сладкое, что окружает нас — БЕЗНАКАЗАННОСТЬ! Мы в силах уйти от любого наказания и наказать любого обидчика. Каждый из нас — уникален и каждый — одинаково проклят… От наших действий зависит жизнь. Думаешь, просто так появились эти… Это зависть породила их. Зависть. Страх. А может быть — Месть? — Я не надеялся, что мои отрывочные мысли, разлетающиеся сейчас в разные стороны, смогут правильно объяснить мои собственные чувства. — Мы вершим справедливость, Георг. Обычную, понятную людям, справедливость, не замахиваясь на высшие идеалы или материи. Даже наши особенности, не дают нам права на это. Мы не можем относиться к своим родителям, как к скоту. А человечество и есть — родитель. Глупый, жадный, напуганный своим странным ребенком… И родители заслуживают порки, однозначно. А вот оскорбления и пренебрежения — не заслуживает никто. Иначе всей нашей справедливости — грош цена… А теперь — уматывайте отсюда, быстро!

Подружки подхватили парня подмышки и испарились раньше, чем звук моего голоса растворился в голых ветках расположенного неподалеку леска.

«Стелла! Привет! У нас проблемка…» — Обрадовал я декана и приготовился выслушать очень многое, ибо было за что.

А когда она узнает, что за проблема, будет точно в своем праве выгнать меня, ко всем чертям, из Академии.

К моему удивлению, внимательно выслушав, Стелла даже бровью не повела, просто натравив на меня полицию и представителя «Фемиды» за компанию, видимо, чтобы я не расслаблялся.

«Фемидовец» на полянке появился минут через десять, а полицию пришлось ждать больше часа — пока они добрались до глухой полянки, на своих — то двоих…

Их неторопливость не только дала мне возможность обсудить все с проблевавшимся от вида останков, «Фемидовцем», но и подготовиться к всевозможным каверзным вопросам, со стороны правоохранительных…

Лейтенант — от криминалистов. Капитан — от «убойных» оперов. Пара прокурорских, как всегда в штатском. Кинолог с потешным спаниелем — лапочкой. Десяток рядовых из ближайшей воинской части — вот и все, кто собрался в этот час на поляне, среди застывшей крови, переломанных костей и свернутого, упс, продолжающего сворачиваться в рулончик тела.

Криминалист, со вздохом взял пробы крови и закрыл свой чемоданчик — основной подозреваемый на месте, на вопросы отвечает, запираться не собирается — не вызов, а лафа!

Кинолог, прикорнул, устроившись на поваленном дереве, подложив под пятую точку свернутый плащ.

Капитан, в окружении прокурорских, записывал мой рассказ и от руки, и на серебристый диктофон, недовольно морщась от налетающих запахов.

Довольный спаниель, азартно гонялся за мухами и рылся в земле, утоляя свои охотничьи инстинкты.

Все были довольны.

Все, кроме десятка рядовых, что бродили сейчас по поляне, собирая в большие черные мешки, остатки тел.

А ведь им придется их еще и обратно, на себе, тащить…

Жесть! Я бы тоже был недоволен! Дав себе пинка, договориться с «Фемидским», на тему «прохода», вдвоем — то мы его точно потянем! — Замер, понимая, что где-то облажался. Причем облажался — по полной программе.

— Можно перечитать показания? — Капитан от моей просьбы едва не заполучил инфаркт, а прокурорские поставили ушки на макушки и настороженно сунули руки в карманы.

Читая и перечитывая, снова и снова ругал себя.

«Туриста» — четыре!

Тогда…

Откуда взялось пятое тело?

То самое тело, которое я, по запарке, принял за «недобитого» и свернул в рулончик?!

А если было пятое, то кто скажет, что не было и — шестого!

Почесав затылок, обрадовал капитана.

Помните, в «Маски-шоу», все быстро бегали друг за другом?

Вот, после моих слов я наблюдал это воочию!

Досталось и кинологу, с собакой и десятку рядовых…

Да и мы, с «Фемидовцем», сделали пару кружков, вокруг поляны, благо капитан, обвинения в мой адрес пока не предъявлял, а писал все как свидетельские показания.