Холод смерти

Страх исказил его лицо, словно всполох молнии.

— Кто вы такой?

— Я бежал за тобой от дома Элен Хагерти, помнишь? Но ты хорошо бегаешь. Мне потребовалось два дня, чтобы поймать тебя.

У него началась такая одышка, словно он только что пробежал стометровку.

— Вы из полиции?

— Я частный детектив.

Он рухнул на стул, с такой силой вцепившись в хрупкие подлокотники, что мне показалось, они сейчас хрустнут. Он попробовал засмеяться, но получился всхлип.

— Эта идея пришла Брэдшоу, не так ли?

Я не ответил ему, а опустился на стул рядом.

— Сначала Брэдшоу говорит, что удовлетворен моим рассказом. А потом он посылает вас. — Его глаза сузились. — Думаю, вы выкачали из моей сестры обо мне все сведения.

— Это не стоило большого труда.

Он повернулся и бросил злой взгляд в сторону спальни.

— Лучше бы она помолчала.

— Не надо обвинять ее в том, в чем сам виноват.

— Но, черт побери, я ничего не сделал. Я уже сказал Брэдшоу, и он поверил мне или, по крайней мере, сделал вид, что поверил.

— Ты говоришь о Рое Брэдшоу?

— О ком же еще? Он узнал меня тогда или ему показалось, что узнал. Я не знаю, на кого я там налетел в темноте. Мне надо было скорее смыться.

— Почему?

Он опустил голову.

— Не хочу неприятностей с властями.

— Что ты делал у Элен?

— Она попросила меня приехать. Черт побери, и я отправился к ней, как добрый самаритянин. Она позвонила мне в мотель в Санта-Монику и просто умоляла приехать и провести с ней ночь. И не из-за моих красивых глаз. Она была перепугана до смерти и хотела, чтобы кто-нибудь с ней побыл.

— Когда она позвонила тебе?

— Около семи или половины восьмого. Я как раз вернулся после обеда. — У него опустились плечи. — Послушайте, вы же все это знаете от Брэдшоу. Чего вы хотите — загнать меня в ловушку?

— Отличная мысль. А какую ловушку ты имеешь в виду?

Он покачал головой:

— Ничего конкретного я не имел в виду. Просто я не намерен допускать ошибок.

— Ты уже допустил одну, когда пустился наутек.

— Знаю. Я испугался. — Он снова покачал головой. — Но она лежала там с дырой в голове, и там же был я — очень удобный объект для обвинения. Я услышал, что вы идете, и перепугался. Вы должны поверить мне.

Все всегда говорят именно это.

— А почему я должен тебе верить?

— Потому что я говорю правду. Я невинен, как младенец.

— Ничего себе сравнение!

— Я не имею в виду вообще, но в данном конкретном случае. Я переменил все свои планы, только чтобы помочь Элен. Зачем мне было ее убивать? Она мне нравилась. У нас с ней было много общего.

Не знаю, для кого из них это было комплиментом. Берт Хагерти считал свою жену порочной женщиной. Человек, сидевший передо мной, тоже был подозрительной личностью. За маской благопристойности чувствовался душевный дискомфорт человека, болезненно переживавшего свое социальное падение. Но, несмотря на это, я почти верил ему. Почти, но не больше, вряд ли я смог бы когда-нибудь поверить ему до конца.

— Что же общего было у вас с Элен?

Он кинул на меня пронзительный взгляд. Наш разговор не походил на обычный допрос, и он крепко задумался над ответом.

— Спорт. Танцы. Развлечения. Мне с ней действительно было хорошо. Я чуть не умер, когда увидел, что с ней сделали.

— А как вы познакомились?

— Вы же знаете, — нетерпеливо произнес он. — Вы же работаете на Брэдшоу?

— Скажем несколько иначе: мы с Брэдшоу представляем одну и ту же заинтересованную сторону. — Мне очень хотелось знать, почему Рой Брэдшоу так много значит для Фоули, но прежде мне нужно было спросить его о более важных вещах. — Ну, так почему ты не хочешь мне рассказать, как ты познакомился с Элен?

— Очень просто. — Он опустил вниз большой палец, словно римский император, присуждающий к смерти. — Этим летом она снимала квартиру на первом этаже. Она познакомилась с сестрой, ну а потом возник я. Мы втроем замечательно проводили время, ездили в разные места.

— В машине Салли?

— Тогда у меня еще была собственная машина — «Галактика-62», — горделиво сказал он. — Это было еще до августа, когда я потерял работу и уже не мог обеспечить ее содержание.

— А как случилось, что ты потерял работу?

— Это не представляет для вас интереса. Это не имеет никакого отношения к Элен Хагерти.

Его упорство вызывало у меня подозрения.

— Чем ты занимался?

— Я же сказал, что для вас это не представляет интереса.

— Для меня не составит труда узнать, где ты работал. Так что можешь смело говорить.

Он опустил глаза.

— Работал кассиром в игорном доме. Похоже, я стал допускать слишком много ошибок, — произнес он, рассматривая свои сильные подвижные пальцы.

— А потом стал искать работу в Лос-Анджелесе?

— Точно так. — Казалось, он почувствовал облегчение из-за того, что я не стал настаивать на развитии сюжета о его деятельности и о том, как он потерял свою работу. — Я бы не хотел, чтобы вы усматривали здесь какую-то связь. Мне просто надо было уехать поскорее.

— Почему?

— Он снова почесал в голове.

— Я не могу жить на содержании сестры. Это мучает меня. Поэтому я снова собираюсь в Лос-Анджелес попробовать счастья еще раз.