Холод твоего сердца

— Вызовите ко мне главу аналитического отдела, — приказал Башуров секретарю. Как он и предполагал, сбывались самые худшие прогнозы. Хорошего выхода просто не оставалось. Динамика событий требовала просчитывать варианты, которые раньше, кто-то другой, назвал бы безумными, а он сам отнёс в категорию недопустимых. Какие времена, такие решения. Но нужен главный аналитик, чтобы рассчитать всё в цифрах и вероятностях.

…тяжёлые свинцовые воды сковал лёд, но специально спроектированные корабли крушили пока ещё совсем тонкую ледяную корку. Дальше на север она станет толще, но ледоколы справятся. Их сделали хорошо и крепко. Время, и перебои в техническом обслуживании не смогли сломать хребет стальным флагманам бывшего северного русского флота. Увы, но сейчас корабли возвращались на родину отнюдь не с добром.

Подчиняясь злой воле предателя-адмирала, управляемые командой инфералов, в сопровождении морских чудовищ, неся в чреве десант из демонических тварей, шли корабли.

Чистым огнём горели атомные сердца, не ведая кто там стоит за штурвалом и какие цели преследует. Тщательно восстановленные, насколько это оказалось возможно при существенной деградации общего технического уровня завоёванных демонами земель, крепкие корпуса легко крошили ледяную корку. Прекрасные, в своём совершенстве, машины какие мало кто может построить в современном мире спустя двенадцать лет непрекращающейся войны. В сравнении с отдельными кораблями сделанными руками людей даже самые большие из морских гигантов, левиафаны, казались не такими уж и огромными. И уж точно гораздо менее опасными, чем крейсера, даже потрёпанные, даже с частичной загрузкой боекомплекта потому, что не откуда было взять соответствующие боеприпасы, невозможно изготовить и далеко не все получается заменить более простыми и потому доступными в производстве аналогами. Дефицит экипажа сказывался на управлении, но не критично. По-хорошему на каждом из кораблей должно быть вдвое, если не втрое больше людей. Но столько опытных моряков согласных стать инфералами и воевать против людей найти не удалось.

— Пожалуй это вселяет некоторую надежду насчёт судьбы человечества, — прошептал Кравцов размышляя о неспособности демонов закрыть некомплект экипажа на его кораблях. Губы привычно кривились в горькой усмешке. Он сейчас являлся повелителем этого воинства из стальных кораблей и живых чудовищ. Но, на самом деле, выбора, как такового, не было, кроме как со всем старанием исполнить полученный приказ. Возможно это и была цена. Нет, не так. Определённо, именно это и было ценной. Свой последний выбор он совершил больше четырёх лет назад.

Адмирал часто думал: если можно было бы вернуть тот момент, смог бы он тогда поступить по-другому? А захотел бы поступить по-другому?

Выбор между огромным количеством малознакомых людей и несколькими родными. Кому-то то такой выбор кажется простым, а кому-то необыкновенно сложным. Он искренне завидовал своему старому другу, маршалу Башурову, за которым, наверное, уже навсегда закрепилось прозвище «стальной генерал». Правда тот, наверняка, проклял Кравцова. Как и многие-многие другие. И всё же стальному генералу пришлось легче чем ему. Семья Башурова погибла в начале войны. Маршалу не пришлось выбирать.

Ему просто нельзя было становиться адмиралом — пришёл к выводу Кравцов. — Есть множество людей. В принципе, на своём уровне, хороших и порядочных людей, которым просто нельзя доверять жизни сотен и тысяч солдат. Ведь солдаты как дети, а генерал на суше и адмирал на море для них как отец. А отец должен быть сильнее и крепче. Должен быть честнее. Но так не всегда получается.

Некоторым людям нельзя становиться адмиралами. Иначе к такому, в принципе хорошему человеку, может однажды подобраться искуситель и заставит выбирать между тысячами тысяч солдатских жизней, для которых он по должности обязан быть отцом и теми двумя, кому он отец по крови. Если на адмиральскую должность попадает не тот человек, то и выбор он может сделать не тот. Не тот, который ожидался бы, происходи дело в каком-нибудь литературном романе.

Просто ему нельзя было становиться адмиралом, — думал Кравцов. — Тогда бы не было ничего этого. Ни гладких спин сирен, следующих за пробивающими путь через лёд кораблями. Ни громких хлопков, изредка всплывающих чтобы сделать вдох и на много часов уйти в глубину левиафанов. Ни внимательного взгляда высшего демона из свиты Наместника, отправившегося вместе с флотом. Демон большую часть времени проводил в окружении адмирала и Кравцову оставалось только мириться с его присутствием. Вот и сейчас тот сидит за спиной, пока он склонился над картами.

Когда они захотят, то могут становиться похожими на людей. На очень красивых людей. Как будто вдруг ожила идеальная статуя работы умелого мастера, приверженца классических традиций. Вежливо-понимающий взгляд сверкающих глаз. Как будто глаза — это заслонки с усилием сдерживающие жар и свет той звезды, что пылает внутри этого, натянувшего человеческую форму будто сменную одежду, существа.