Холодильник

— Я готов, давайте, подсаживайте прививку от скукоты, — вырвалось у меня.

Глава 22

Катя обработала раствором место на голове за правым ухом, пожелала удачи и отошла к приборам.

— Ну всё, приступаем. Ты готов? — спросила она.

Я мотнул головой.

— Тогда устраивайся поудобнее и закрой глаза, чтобы не высохли. Я включаю интегратор, — не оборачиваясь произнесла она.

Что за чёрт, при чём тут глаза. Я даже начал волноваться, сомкнул веки, тут что-то щёлкнуло, и по моей коже пробежали судороги. С ног до самого затылка. Что случилось?

Я — парализован.

Не могу пошевелить ни одним мускулом, даже язык будто бы прилип к нёбу. Наверное, так и должно быть,

Катя говорила, что мне нельзя шевелиться.

Мою голову нежно сдавило. Все голоса и звуки ушли на дальний, задний план.

Я попытался чем-то увлечь себя.

Что мне даст внедрение в меня Тамары?

Девчонки говорили о каких-то суперспособностях.

Да ну к чёрту, какой из меня супермен. Интересно, я стану как ходячий калькулятор? Что умела Тамара, кроме как запирать двери холодильника от меня? Рядиться, красоваться в телевизоре — мне это не надо, я не баба. Шарить по военным базам данных — мне это тоже ни к чему. Обвешиваться оборудованием и оружием, воевать, как тот киборг на выставке, я точно не буду. Это не моё. Я не воин. Я, конечно, тренирован, но фитнес — это не военно-спортивная подготовка.

Миша что-то знает. Он знает, что интеграция Тамары даст мне какие-то дополнительные возможности спасти его.

Так, думать надо именно в этом направлении. Мне известно, что его выкрали, значит, он где-то в Америке, а возможно, и в любой другой стране.

Странно, такая продвинутая держава, а наши перещеголяли их на голову! Если им пришлось воровать учёного и прототип, значит, у них самих ничего не получается.

Тут что-то больно укололо за ухом, пока вроде терпимо. Как там сказала Катерина? В мозгу нет нервных окончаний. А чем же мы думаем? Ах да, нейронные связи. Вспоминаем, вроде биологию в школе я не прогуливал, так, полушария мозга, гипофиз, гипоталамус, мозжечок, что там ещё?

На этом мои знания заканчивались. В голове явно стало что-то происходить. Странное ощущение. Как будто ветер треплет волосы. Но изнутри головы.

Вдруг яркая вспышка в глазах и остаточное пятно, как от сварки.

Фу-ух, меня аж передёрнуло. Глаза же закрыты, так, значит, они что-то мудрят со зрительным нервом.

Через некоторое время в голове забил колокол, как будто били по железной бочке, отбивая от неё старую краску.

Параллельно я чувствовал множественные уколы в руки, ноги, как говорила Катя, это дополнительные имплантаты.

Когда же это кончится.

Время будто остановилось.

Я не могу разобрать, что говорят девушки на заднем фоне.

Давление с головы начало спадать. Уши открылись, медленно стал ощущать, как что-то пульсирует за правым ухом. Чёрт, как больно-то.

— Потерпи, Саша, мы заклеиваем кожу, — услышал я далекий голос Кати. — Если сможешь, то открывай глаза, все закончилось.

Легко сказать, открывай глаза. А если они не открываются? Вот только-только язык начал немного шевелиться. Теперь я начинаю понимать парализованных людей. Как будто тебя заперли в своём собственном теле. Все суставы начало ломить, по телу пробежала волна зуда. Руки, будто я их отлежал, возвращают свою чувствительность. Ну, вроде отпускает. Я с трудом открыл глаза. Прислушался.

— Инга, ты помнишь того кучерявого солдата? Который начал дёргаться ещё во время интеграции. Вот у него действительно был чудовищный индекс амплитуды нервных импульсов. Это он нам предыдущий интегратор разломал во время инициализации. Но наш Саша тоже ничего. Смотри, уже глаза открыл.

— Обычно ребята ещё почти час в отключке сидят, — слышу я их болтовню, а сказать ничего не могу.

Язык уже задвигался, но я не решался говорить. Было ощущение, что речь у меня будет, как у пьяного дворника.

Может, попробовать аутогенную тренировку?

Я спокоен.

Я абсолютно спокоен.

Я чувствую каждую клеточку своего организма. Медленно я вытаскивал себя из этой пелены и уже, как мне казалось, подготовился встать с кресла.

Быстро открыл глаза, резко дёрнулся, боль опять сковала тело.

Но это была другая боль. Я был прищёлкнут стальными креплениями к креслу намертво.

— Саша, ответь, как ты себя чувствуешь? — Надо мной склонилась Инга.

— Неплохо, девочки, — сухо ответил я. Голос казался чужим. — А ваше прокрустово ложе оправдывает своё название. Тут и пытки, и кандалы. Что будете рубить, ноги или голову? — Я попытался усмехнуться.

— Шутит, значит, всё в порядке, — сказала Катя и добавила, обращаясь ко мне: — Но самое главное, Саша, впереди. Это инициализация. Сейчас мы активируем биочип. Если что-то пойдёт не так, придётся тебя вырубить и извлекать всё обратно. Как тебе себя вести и что делать, мы не знаем. Главное, попытайся не дать Тамаре взять над собой полный контроль.

— Ты для нас очень дорог. Запомни, твою адекватность мы можем отследить только по твоему поведению. Ты всё понял? — Инга произнесла это очень взволнованным голосом.

— Да понял я всё, жмите кнопки, садистки, — поддержал я девочек.