Холодина

А печь, уже не гудящая, а ревущая, жрала, как не в себя. Дрова прогорали всё быстрее, а вот толку было мало. Железная плита сверху уже горячая: можно и чаек вскипятить. Бока печи теплые. Термометр я забыл, но, по ощущению, внутри хаты было где-то в районе нуля. В верхней одежде – очень даже неплохо! Но только я-то мечтал о другом. О настоящем тепле: чтобы в трусах гулять, чтобы в ванне мыться и не мерзнуть. А до этого еще очень далеко. При том, что топлю я непрерывно, и дело близко к обеду.

– Что-то снова не так. Может быть, нужны дровины еще крупнее? Чтобы не прогорали так быстро…

Прожорливость печи настораживала. Горка дровишек из сенцев уже почти закончилась. Это сколько же мне за зиму понадобится? С одной стороны, не страшно – тут целый район на печном отоплении, у всех запас топлива имеется. А с другой, как бы многочасовые поиски бензина не сменились такими же поисками дров.

Сменял шило на мыло.

Я вышел во двор, чтобы поискать новые дрова. Оказалось, что задняя стенка дома полностью скрыта поленницей – выше моего роста! Приличный запас! Но есть ли что-то посолиднее?

Ломик легко выламывал замки на дверях сарая. В первом – огородный инвентарь. Во втором – какие-то мешки и различный хлам. А в третьем… Слева лежали толстые чурки, а вот справа пространство выше пояса было огорожено дощатым щитом. И вот в этом коробе чернело…

– Уголь! Ну, конечно!

Заприметив старое ведро, я руками закидал в него черные пыльные камни. Вымазался моментально, но довольный побежал в дом. Прямо через верх, через отверстия в варочной плите вывалил уголь – и стал ждать. Поначалу ничего не происходило. Печь быстро перестала гудеть и реветь. Я подглядывал в топку: пламя практически исчезло, лишь изредка проглядывала в щелках между кусками угля, которые отливали всеми оттенками от чисто черного до багрового. Но уже через полчаса я спешно стягивал с себя лишние одежды!

Стенки печи со всех сторон стали горячими (терпимо, но на пределе), а варочная плита в центре раскалилась до почти красного! Я – в одном термобелье – раздобыл местную сковородку, разогрел на ней захваченную еду и довольный уплетал ее за обе щеки.

– Переезжаю!

Вопрос был уже решенный. Я лишь наложил резолюцию. Впервые за последние недели мне было совершенно тепло! Не в суперодежде, не под тремя одеялами, а во всем окружающем меня пространстве! Почти забытое ощущение естественного тепла. Которое ничто не в силах нарушить! Ни какая-нибудь поломка геника или повреждение в цепи проводов. Это тепло не уничтожит ничто, кроме прямого попадания снаряда.

Хвала мудрым предкам!

Я даже решил не возвращаться сегодня домой… в свой старый дом. Который весь день не отапливался, и там сейчас такой дубак! Бррр! Кто же сам от своего счастья бежит?

– Остаюсь здесь, – хлопнул я ладонью по столу. – Всё – уже переехал. Завтра начну перевозить вещи, а сегодня покайфую в тепле. Как победитель.

Конечно, нельзя такое говорить в мире Холодины. Особенно, вслух.

Одеяла я с собой не захватил, так что воспользовался тем, что нашел в этой хате. Разложил старый скрипучий диван (да, это вам не хайтек-матрас из «Леденца»), создал лежбище поуютнее и завалился спать.

Кажется, только голову преклонил, а уже проснулся! Пальцы рук-ног ледяные, и весь дом – холодный-прехолодный!

– Какого?..

Подбегаю к печи: стенки теплые, но такие, конечно, вокруг себя пространство не согреют.

– Ну, что, Сава? Кто тебя за язык тянул?

Холод вокруг, кстати, не смертельный. Это мне так лишь спросонья показалось. Но он плавно набирал силу, он накапливался! Как подлый, неостановимый враг, он проникал, сочился, собирался на полу в крохотные лужицы стылости; и пока осторожно лип к ногам, заставляя меня ёжиться и передергивать плечами от этих мерзких в своей похотливости прикосновений.

– Тварь! Тварь конченная! – ругнул я кого-то (возможно, себя), натянул комбинезон и выскочил в лютую ночь. За дровами.

Вторая растопка, благодаря полученному опыту, прошла на ура. Дровишки весело запылали. Они всячески подбадривали меня: мол, не ной, Сава, прорвемся! До весны осталось-то всего ничего!

Но я что-то не веселился. Радость вечера, радость победы над долбанной Холодиной была испорчена. А тревожная мысль: это мне теперь всегда по три раза в день топить придется? – угнетала.

– Так и просижу возле печки… А остальными делами когда заниматься?

Но как-то же люди раньше жили в таких домах! Или один член семьи всю зиму сидел дома на топке?

– Да не, бред! – отмахнулся я от мысли, прямиком из какой-то антиутопии с стиле «Кыси».

«Как бы причину узнать? Алиса, мать твою, хватит спать! Дай погуглить!».

Меньше, чем через час, тепло вернулось. Дом, видимо, за день вобрал в себя вчерашний жар, так что на этот раз хата прогрелась гораздо быстрее. И без дымовых завес. Я закинул в печь ведро угля, набрал еще одно и поставил рядом – докину утром. Добрался до дивана, рухнул на него, как подкошенный, и спал до самого будильника, невзирая на температурные выверты.