Холодина

Набрал дров, угля, раскочегарил печку. После сварил в большой кастрюле сразу две пачки пельменей – чтобы до будущей ночи ничего не варить. Савелия Андреича ничего не сломает! Савелий Андреич ко всему пристроится. А, чтобы гадские Чужаки не могли безнаказанно ворваться в мой дом, я, наконец, достал пистолет, совершенно мне не нужный… до сегодняшнего дня.

Я уже знал, как вынимать магазин. Нажал, пластинка отошла, и я потянул ее наружу. Потом пару минут разбирался, как вынимать и вставлять патроны. Выщелкал все и сосчитал: в одном магазине находилось восемь желтовато-серых бочонков, во втором – семь.

«Это не я!».

Снарядив обратно оба магазина, начал вертеть сам пистолет, разбираясь, как он работает. Вообще, деталей немного, не должно быть сложностей. Рычажки на корпусе пока не трогал, потянул за верхнюю крышку, как в кино. Это затвор или я что-то путаю? С натугой, но крышка пошла плавно назад. И тут сбоку начала обнажаться полость, в которой я сразу приметил золотой отблеск патрона. Шестнадцатого… Который всё это время находился не в магазине, а в стволе.

«Таак! – протянула самоирония. – Где тут у нас в долбодятелы записывают? Слава богу, хоть, в дуло не заглядывал… естествоиспытатель, мать твою!».

Повезло мне, что я ничего важного не нажал, пока «исследовал» оружие. А еще моментально улетучилось ощущение несерьезности: эта штука может убить. Или прострелить ногу. А еще она шумит… Я взял пару подушек и спустился с ними в подвал. Потом осторожно отнес туда пистолет (магазин отдельно). Нет, никакого шума мы не допустим! Тестировать будем в подвале и через подушки (я в кино видел, что так киллеры убивали своих жертв: тихо и бесшумно).

Сел на пол по-турецки, вдавил ствол в подушки. Затем пододвинул махонький рычажок, так, что тот закрыл красную точку. Ничего. Спусковой крючок не шелохнется. Двинул рычажок обратно…

Бах!..

В руку толкнуло, но я ожидал это и держал оружие твердо. Запястный сустав неприятно заныл.

Не знаю, насколько сработали подушки, но выстрел всё равно было слышно. Даже неплохо так. Возможно, свою роль сыграло замкнутое помещение подвала. Сдвинул «расстрелянных» в сторону и увидел в бетонном полу вместо дырочки короткую борозду. Изуродованная пулька лежала в конце трека.

«Получается, будь угол выстрела еще чуть круче – она смогла б срикошетить… – решил я. – Нет, по-моему, этим пистолетом я себя быстрее угрохаю, чем своих врагов…».

А еще я понял, что всё предыдущее время (до этого испытания) пистолет не стоял на предохранителе… Тихо выматерившись, закрыл рычажком красную кнопку, вставил полный магазин и сунул обратно в коробку.

– Всё. Спать. Спать!

Только как тут уснуть? Лежал, ворочался, к каждому шороху снаружи прислушивался. Уж и убеждал себя: ну кто в такую глухую ночь придет? Никаких следов нет, даже труба уже практически не дымит… Однако страх не уходил. Даже Подлиза устала смотреть, как ее новый человек беспокойно ворочается в постели, прыгнула к нему (ко мне!) на грудь и принялась урчать маленьким холодильником. Магия невероятная! Так, под контролем кошки, и задремал весь в тревоге.

Проснулся поздно, весь измятый. Дом уже начал потихоньку остывать, но я уголь в топку не докидывал. Уже достаточно светло – дым издалека будет видно. Как-нибудь до вечера дотянем. В крайнем случае, можно генератор запустить. Но загодя достал и приготовил всё самое теплое из одежды.

Пока солнце совсем не встало (а погоды, как назло, вернулись ясные и бесснежные) переделал все дела снаружи, натаскал в дом большой запас дров и угля, набрал полную ванну снега – короче, готовился к осаде. Всё это время пистолет тихо лежал в кармане комбеза – у меня аж нога чесалась: постоянно хотелось проверить, не снялось ли с предохранителя.

Нет, если загодя не приучился к оружию, то толку с ним никакого не выйдет. Это я еще гнал от себя мысль о том, каково будет: выстрелить в живого человека? Смогу ли я?

…Весь новый день я тихой мышкой просидел дома. Закутавшись в плед, грелся изнутри зеленым жасминовым чаем из термокружки, читал ради поднятия настроения «Золотого теленка»… и постоянно прислушивался к шорохам за стеной. Музыку не включал. Думал было в наушниках послушать, но они у меня огромные, звукоизолирующие. Если я в них начну музыку слушать, можно тараном ворота выносить, а я буду наслаждаться каким-нибудь Альбертом Асадуллиным. Так что моему мнимому веселому чтению аккомпанировала лишь гробовая тишина.

На следующий день всё повторилось.

«И что теперь? – возмутилась дерзость. – Так и будем остаток жизни сидеть в мышиной норе? Не пожрать толком, не согреться, не отдохнуть культурно! Вам всем не кажется, что мы чересчур сильно запаниковали из-за случившегося…»

«Не кажется!» – раздался дружный перепуганный хор. Но это на второй вопрос. А вот первый – он ставил в тупик. Невольно хотелось спросить: а так ли нужна эта жизнь, если приходится существовать трусливой мышью? Нет, если нужно просто пересидеть какое-то время – то я животное не гордое! Могу побыть и грызуном. Но, если так придется жить все время…