Холодная ярость

– Значит, останется здесь, – с готовностью отозвался Виктор Викентьевич. – Я гляжу, вы тут половину пассажиров успели записать в конченых негодяев, – пристыдил он волосатого хиппи, – но и у этих негодяев цель такая же, как и у вас, – спастись самим и помочь другим людям. Так что я пойду, – решительно озвучил Еременко свое окончательное решение и добавил не без пафоса: – Почта почтой, а человеческая жизнь дороже.

В ответ О’Брайан только неопределенно пожал плечами и обратился к пассажирам:

– Дамы и господа! Советую вам возвратиться в салон. Ничего вы здесь, на холоде, не выстоите. И тебе, напарник, советую как следует отоспаться и набраться сил, – добавил ирландец чуть потише, обращаясь к Виктору Викентьевичу. – Завтра у нас с тобой будет ох какой непростой день…

Глава 22

Такое несвоевременное гренландское ненастье заставляло нервничать не только тех, кто в эти часы оказался на ледниковом острове. В это же самое время нервничали и очень высокие российские силовые и правительственные структуры. И не по поводу погоды – в Москве как раз выдались чудесные августовские денечки. Волновались из-за полного отсутствия какой бы то ни было информации. Ни от капитана Коноваленко, ни от его людей, задействованных в поисковой операции, не было слышно ни звука.

– Тоже мне, Бермудский треугольник, – устало произнес мужчина с депутатским значком на лацкане пиджака, давешний ночной гость капитана. После позднего визита он так и не ложился, уже больше суток не ложился и зыркал на собравшихся красными воспаленными глазами. – Сначала на самолете этом злополучном рация замолчала, теперь вот от людей ваших ни слуху ни духу. Что там вообще происходит? – Он вопросительно глянул на полковника Борщевского, на которого и была возложена ответственность за подготовку и ход всей операции.

– Ничего определенного сказать не могу. – Полковник несколько сконфуженно пожал плечами. – Приземлились они нормально. Доложили, что все оборудование в порядке. Рация, соответственно, тоже в норме, раз вышли на связь. Что там у них произошло – я не знаю. Но что-то у ребят определенно случилось.

– Это понятно, что у них там какое-то ЧП. – Мужчина с депутатским значком явно был среди собравшихся за главного. Так распекать полковников мог либо старший по званию и должности, либо высокий правительственный функционер. – Меня интересует, что нам делать дальше? Будем продолжать ждать у моря погоды?

– Может, группа погибла? – высказал предположение один из присутствовавших.

– Исключено, – решительно мотнул головой Борщевский. – Эту операцию и боевой-то трудно назвать. Вероятность того, что группе придется применять оружие, практически равна нулю, – продолжал полковник, – а погибнуть менее чем за сутки от климатических условий спецназовец просто не может. Да и температура там градусов восемь ниже нуля. Только что метет. Так группа же не с голыми руками туда пошла, а вполне подготовленной и экипированной. Вплоть до аэросаней, которые тоже, кстати, десантировались благополучно. Не знаю… – Полковник снова беспомощно развел руками. – Даже мысли никакой нет. Вероятнее всего, просто какие-то серьезные неполадки с радиостанцией. Другого объяснения у меня нет.

– Хорошо, – согласился гражданский чин, – погибли они там или не погибли…

– Они не могли погибнуть, – решительно заявил полковник.

– Это неважно, – нетерпеливо махнул рукой депутатский значок. – А важно как раз то, что мы находимся в полном неведении и гадаем на кофейной гуще, чего не должно быть в принципе. И в связи с этим, товарищ полковник, у меня возникает к вам естественный вопрос: а что нам мешает послать на поиски вторую группу? Сколько понадобится времени, чтобы доставить на Шпицберген других ваших людей?

– Часов пять, – не задумываясь ответил полковник.

– Прекрасно, – всплеснул руками мужчина. – Что же мы тогда сидим и переливаем из пустого в порожнее?

– Возникли некоторые сложности, – уклончиво ответил Борщевский.

– Какие еще сложности? – Гражданский раздраженно глянул на оппонента. – У кого сложности? У вас? Так я вам помогу. Вы только обрисуйте мне свои проблемы, а уж я их решу, поверьте. – Он с нескрываемым высокомерием глянул на полковника, намекая на свои самые широкие связи и возможности. – Итак?

– Мне не хотелось бы посылать вторую группу, – ответил полковник после секундной паузы. – Вторая партия за несколько часов – это может вызвать у датчан нездоровый интерес к операции. Я предпочитаю соблюдать хотя бы элементарные правила конспирации. Это раз.

– Чепуха. – Мужчина с депутатским значком сделал отметающий жест рукой. – Здоровый интерес, нездоровый – какая нам к бесу разница? Пусть думают что хотят, как хотят и чем хотят. На карту поставлено слишком многое, чтобы обращать внимание на чьи-то «хотелки». С этим разобрались? Что там у вас за «два»?

– Час назад я на всякий случай попросил сделать запрос именно по возможности отправить на поиски дополнительную бригаду спасателей, – ответил Борщевский. – Плохая видимость, повышенная опасность и все такое…

– И?..

– Датчане ответили отказом. Это два.