Холодная ярость

- Поня-я-тно, - после некоторого замешательства протянул Вербин и сунул квитанцию обратно. - Раньше никогда не задерживалась? - тут же поинтересовался он, вглядываясь в лицо проститутки. - Что-то мне твоя внешность знакома... В гостинице "Палас" в прошлом месяце не ты попадалась? А, подруга?

В этот момент он тряхнул зажатой в руке записной книжкой, и оттуда высыпались несколько ярких картонных кружочков, тут же разлетевшихся по полу.

- А это еще что? - Вербин поднял один из кружочков, рассматривая его. Для чего предназначено?

Лукоморов тоже поднял кружочек, подозрительно принялся разглядывать его на свет.

- Вроде презерватива, что ли? - засмеялся он. - Новый фасон?

Проститутка угрюмо молчала, упорно глядя в сторону и сурово поджав размалеванные губы.

- Не понимаю, - растерянно заявил майор, крутя в руке пеструю картонку.

Потом так же вопросительно взглянул на Лукоморова, но тот недоуменно пожал плечами и швырнул кругляшок с картинкой на стол. - Что это такое? Объясняй немедленно. Слышишь, красотка, не дури!

Женщина не промолвила в ответ ни слова. Она так же сумрачно сидела на стуле, только пальцы ее нервно без остановки теребили край кофточки. Она глядела в пол и не поднимала головы, как партизанка на фашистском допросе.

- Это кэпсы, - негромко сказала Марина. - Игра такая у детей. Вот этот как раз считается самым ценным - "Незнайка на Луне"...

Она не добавила, что в этот день снова забыла купить точно такие же для своего сына.

Когда Марина в ту ночь вернулась домой, она не сразу легла спать. С удовлетворением отметив про себя, что Артемка, слава богу, научился засыпать без нее, она поцеловала его спящего и вышла, притворив за собой дверь.

За окнами была непроглядная тьма. Ночной ветер, врывавшийся через открытую форточку, шевелил занавеску на окне, и на сердце у Марины было тягостно и неспокойно. Она старалась стряхнуть с себя воспоминания о прошедшем вечере, об облаве, в которой участвовала, и, чтобы забыться окончательно, уселась рисовать. Клоун получился крупный, с широкими плечами и мясистым носом, как у морского льва. Марина развела акварель и разрисовала клоуна поярче - кафтан сделала розовым, штаны - в синюю полоску, а колпак желтый с серебряными звездами по всему полю. Когда рисунок уже приближался к концу, она подумала, что можно завтра подарить его Артемке - пусть повесит над своим столом рядом с другими. По насыщенности цветами клоун обещал выйти нарядным, смешным.

А когда закончила и взглянула в целом на дело своих рук, то сокрушенно покачала головой. Нет, правильно она сделала, что не стала художником! Не умеет она преодолевать своего настроения, все ее внутреннее состояние выражается в этих рисунках, ничего не удается скрыть. Себя не преодолеешь: все в клоуне было хорошо и ярко, вот только лицо его выглядело перекошенным и даже каким-то печально-зловещим.

"Нет, - решила Марина. - Не стоит дарить это Артемке. Вот появятся положительные эмоции, тогда уж и нарисую как надо". Она порвала лист на мелкие кусочки и тщательно запихала их в мусорное ведро. Потом на последнем обрывке бумаги написала крупными буквами "Кэпсы" и засунула его в удостоверение личности - чтобы назавтра уж точно не позабыть о просьбе сына.

Глава третья

Когда стрелки часов показали ровно шесть, Вербин толкнул дверь магазинчика "Интим" и вошел внутрь. Звякнул колокольчик, и, таким образом, появление нового покупателя не прошло незамеченным.

За прилавком стоял все тот же парень, с которым Владимир уже успел познакомиться недавно. Он, несомненно, узнал его, однако никак не проявил этого.

"Конспирация, - усмехнулся майор, пряча довольную улыбку в приклеенной бороде. - Если делает вид, что не узнает, значит, что-то сейчас будет".

Он прошелся вдоль прилавка, прислушиваясь к разговору продавца с очередным покупателем, потом отошел подальше, сделав вид, будто разглядывает выставленные на витрине видеокассеты. Так прошло минут пять. Один покупатель сменился дру. гим, а продавец все не реагировал на появление уже знакомого ему любителя педофилии. Он чего-то ждал.

Ждал и Вербин, приглядываясь к входящим в магазин людям. По опыту он знал: тот, кого он поджидает, может выглядеть как угодно. В конце концов продавец подпольных видеокассет может оказаться мужчиной преклонных лет, женщиной и даже ребенком.

Наконец от прилавка отделился высокого роста мужчина и неторопливой походкой направился в тот угол, где стоял Вербин. С продавцом до этого мужчина ни о чем не говорил, так что надо полагать, тот попросту указал на Владимира глазами.

- Вы что-нибудь ищете? - вежливо спросил подошедший, и лишь тогда Вербин вскинул на него глаза.

"Хорош! - отметил он. - Прямо красавец! Кто бы мог подумать".

Хотя тут же сказал себе, что каждый раз, когда приходится иметь дело с сексуальными извращенцами, удивляешься тому, насколько не похожи многие из них на те образы, которые в подобных случаях рисует воображение.