Холодная комната

– Договорились! Я заберу заявление. Что ещё?

– Икона – в чёртовом доме?

– Да! Она мне велела её туда отнести!

– А как ты в него вошла?

Альбина молчала. Поняв, что она пытается что-то выдумать, Юлька к ней подошла, и, взяв её за руку, болевым приёмом начисто парализовала её фантазию.

– Я вошла в этот дом с собакой! – заверещала актриса, согнувшись так, что её средней длины волосы легли на пол, – у меня был тогда пекинес! Он недавно умер!

– С собакой?

Отпустив жертву, Юлька присела на край стола. Действительно, она где-то видела фотографию Альбины Лоховской, целующей пекинеса. Пришли на память также слова старухи-Безносихи из рассказа Аньки: «Лучше я дом свой оставлю чертям собачьим, чем вам!» и, кстати, Маринка вошла в тот дом не одна, а с каким-то псом.

Несмотря на значимость столь внезапно сделанного открытия, Юльке стало смешно. Так значит, в доме Безносихи поселились собачьи черти, а не какие-нибудь другие? Как интересно!

В эту секунду кто-то посреди комнаты шевельнулся, а затем на пол что-то упало. Судя по звуку – тряпка. Ввиду того, что эти шумы мог произвести лишь покойник, уже вовсю разлагавшийся, у Альбины не нашлось сил такое перенести. Громко застонав, она повалилась на спину, как подкошенная, и, сильно ударившись головой об пол, осталась лежать на нём без движения.

– Ты что, дура? – вскричала Юлька.

– Заткнись! – огрызнулась Сонька, и, сняв с себя покрывало, встала из гроба, – разве нельзя её было сразу отсюда вывести? Я ведь предупреждала, что не смогу долго твои повязки гнойные нюхать!

– Тварь! Я с больной ногой спасаю твоих подруг, а ты мне, коза, условия ставишь? Поди сюда!

– А для какой цели?

– Уши драть буду!

– Юлька, уймись! Пощупай ей пульс – жива ли она?

Спрыгнув со стола, Юлька опустилась на колени перед Альбиной и взяла её за руку.

– Да, жива. Беги за машиной!

– А где Матвей?

– Да какая разница? Иди быстро лови такси!

Выскочив из гроба и открыв дверь, Сонька понеслась вниз по лестнице. Когда вслед за грохотом каблуков послышался грохот наружной двери, Юлька позвала:

– Мишка!

Одетый Мишка примчался из своей комнаты тотчас же. Включив свет, он в ужасе отшатнулся.

– Ух, ты! Да ведь это… это…

– Лоховская, – подсказала Юлька, с трудом встав на ноги, – и ты, Мишенька, отнесёшь её вниз.

– Я к ней не притронусь! Ты что, с ума сошла?

– Почему? Мы договорились, что ты, в случае чего, будешь помогать! За что ты взял деньги? Только за то, что окно фанеркой заколотил?

– Так я ведь не знал, что вы привезёте сюда Альбину Лоховскую!

– А какая разница?

– Да такая, что за неё мне голову оторвут!

– Возможно. Но если ты, недоносок, не отработаешь свои деньги – я оторву тебе её точно! А кроме этого, кости переломаю!

И Юлька – бледная, со звериным взглядом, пошла на Мишку, до хруста сжав кулаки. Мишка отшатнулся.

– Ладно, я отнесу её вниз! Не трогай меня!

– Неси!

Был уже двенадцатый час. Ветер завывал в изгибах и подворотнях Княжекозловского, как в огромной печной трубе. Не успели Мишка с одной из своих любимых актрис на руках, а вслед за ним Юлька выйти из здания, как к нему подрулила со стороны Ухтомской жёлтая "Волга". Скрежеща тормозами, остановилась. Выскочив из неё, Сонька распахнула заднюю дверь. Поспешно впихнув Альбину в машину, Мишка бегом вернулся в Княжеский особняк и запер за собой двери. Юлька уселась рядом с Альбиной, которая привалилась к стеклу, а Сонька – рядом с водителем.

– А что с ней? – спросил таксист, взглянув на Альбину и, видимо, не узнав её.

– Напилась, – объяснила Юлька.

– А с вами что?

– В смысле?

– Вас всю трясёт.

– Да поехали! – разозлилась Сонька, – Рублёвка! Двести рублей!

И снова перед глазами Юльки, лезущими на лоб от боли и ужаса перед скальпелем, замелькали ночные улицы. Сонька молча курила. Альбина по-прежнему была в обмороке. Выехав через мост на Яузскую набережную, таксист занял скоростной ряд.

– Пожалуйста, у аптеки остановите! – кричащим шёпотом попросила Юлька.

– Что вы сказали?

– Мне очень нужно в аптеку.

– Аптека будет разве что на Садовом. Остановлюсь.

Выезд на кольцо был, к счастью, свободен, и таксист вскоре остановил машину перед аптекой.

– Что тебе взять-то? – спросила Сонька, скидывая с плеча ремень.

– Нашатырь. И антибиотики.

– А какие?

– В таблетках. От гнойного воспаления. Ты там только в очереди не стой!

Сонька убежала. Ровно через минуту она вернулась и протянула Юльке пакет с лекарствами. Таксист молча возобновил движение. Проглотив две таблетки антибиотиков, Юлька поднесла пузырёк с нашатырным спиртом к носу Альбины. Альбина дёрнулась, и её глаза заморгали. Она растерянно огляделась по сторонам.

– Где я?

– В машине. Едем домой.

Альбина заплакала и взмолилась, чтоб её выпустили. Сжав оба её запястья, Юлька вполголоса отчеканила:

– Сиди смирно! Мы тебя довезём до твоего дома. Без нас она тебе сразу глотку перегрызёт! Ты всё поняла?

– Я ей ничего плохого не сделала!

– Зато я много раз пыталась её убить! И буду пытаться, пока жива. Она это знает. А ещё она знает, что ты со мной говорила. Тебе всё ясно?

– Господи, господи, что мне делать? Скажи, пожалуйста, что мне делать теперь?